Постоянным в любой горнице было местоположение кровати. Она всегда стояла напротив лежанки. Количество кроватей в горнице колебалось от одной до трех . Очень часто две кровати ставились под углом друг к другу напротив лежанки , а третья кровать – гостевая – располагалась по диагонали от них в противоположном углу . Кровать, стоявшая напротив лежанки, обязательно отделялась от остального пространства горницы. В качестве разделительного элемента могли использоваться платяные шкафы , шкаф–буфет для праздничной посуды или комод с поставленным на него посудным шкафчиком . Боковая часть кровати, расположенная напротив лежанки, задергивалась занавеской, зафиксированной на тонкой деревянной слеге, концы которой вставлялись в металлические скобы, вбитые в потолок. Существовали и другие способы разделения горницы на два отдельных пространства. Так в деревне Юрьевцы близ Шуньги в доме родителей О.Я.Косачевой (1929 г.р.) кровать отделялась от лежанки двумя поставленными в одну линию платяными шкафами, а от остального пространства горницы – занавеской . В деревне Онежаны в родительском доме К.А.Ковалевой (1923 г.р.) кровать и лежанка были отделены от горницы высокой до потолка поперечной перегородкой. В отцовском доме шуньжанина А.А.Медведева (1910 г.р.) в деревне Шабалино продольной перегородкой отделялась та часть горницы, в которой находились русская печь и кровать .

Стол в горнице традиционно стоял у среднего окна, перед ним или рядом с ним стоял деревянный диван с резной или зарешеченной спинкой. Его обычно покрывали узорной домотканой скатертью с кружевной прошивкой посередине или связанной крючком. В центре стола стояла настольная керосиновая лампа. В более состоятельных семьях лампа была под абажуром, в менее состоятельных – с обычным прозрачным ламповым стеклом. Иногда лампа была подвесной . Горничный стол, рассчитанный на прием гостей, имел раздвижную конструкцию , вокруг стола (тоже в расчете на гостей) стояло 5–7 стульев, как правило, местной столярной работы. Информаторами из деревень Яндомозера, Косельги и Лехмозера (район Шуньги) упоминались венские стулья с плетеными сиденьями . Под венскими стульями подразумевались изделия австрийской фирмы Михаэля Тонета, продукция которой получила широкое распространение по всей Европе во второй половине XIX века .

Возвращаясь к обстановке горницы, следует отметить, что местоположение стола в начале XX века могло меняться. Иногда его ставили не у окна, а у боковой стены. В этом случае перед ним стоял деревянный диван. Такой вариант зафиксирован в деревне Юрьевцы в родительском доме жительницы д.Тимохово близ Шуньги О.Я.Косачевой (1929 г.р.) .

К традиционному набору мебели в горнице принадлежал буфет для праздничной посуды и комод для хранения одежды и белья. Если предпочтение отдавалось комоду, то в горнице обязательно имелся маленький шкафчик для праздничной посуды. Он мог ставиться на комод или быть угловым, как в доме М.И.Герасимовой из д.Типиницы или в родительском доме В.С.Царева из д.Задняя близ Типиниц . Комод и буфет очень часто ставились к торцу кровати в качестве разделительной перегородки. Если комод стоял у стены, на нем обычно помещалось зеркало . По свидетельству информаторов, зеркало могло находиться и на угловом посудном шкафчике . Еще одним из вариантов местоположения зеркала в горнице было размещение его над диваном или комодом . Помимо комода и платяных шкафов, вошедших в обиход крестьян в XIX веке, старинным хранилищем одежды в крестьянском быту являлись сундуки. В горнице могли находиться один или несколько сундуков. Во втором случае их ставили «горкой» – один на другой, причем в данном случае речь шла о «посажных» сундуках, предназначенных для хранения приданого . Информатор М.В.Качалова (1912 г.р.) из д.Хашезеро сообщила, что число сундуков обычно совпадало с числом девиц «на выданье» в семье . Еще одной разновидностью хранения одежды в крестьянском быту конца XIX века были платяные шкафы, пришедшие в Россию из Западной Европы в петровскую эпоху. В крестьянской горнице конца XIX века они зачастую играли роль перегородки. Жительница д.Жарниково Е.И.Жарникова (1920 г.р.) вспоминает, что у них в доме имелось два платяных шкафа, поставленных в одну линию в торце кровати . Информатор из д.Юрьевцы О.Я.Тимофеева (1929 г.р.) упомянула два стоявших рядом шкафа, отделявших кровать от лежанки . М.В.Герасимова (1914 г.р.) из д.Типиницы указала еще один вариант местоположения шкафа: в углу рядом с окном, в одну линию с комодом .

В некоторых горницах можно было встретить нетрадиционный набор мебели. В северной девичьей горнице второго этажа дома Сергиных из Мунозера помимо традиционных предметов меблировки стояла горка с фарфоровой посудой, ломберный и шахматный столики . В горнице дома Царевых в д.Задняя близ Типиниц стоял угловой посудный шкафчик с зеркалом трюмо, в одном из углов находился рундук для хранения обуви, отделанный панелями филенчатой конструкции . Информаторы из Косельги , Яндомозера и Юрьевиц упомянули круглые столики, на которых стояли самовары.

В декоративном облике горницы важную роль играло цветовое решение. Полы в горнице покрывали полосатыми половиками, кровать – ярким домотканым или в начале XX века белым вязаным покрывалом, из – под которого был виден кружевной или вышитый подзор. Наволочки изготовлялись из домашнего холста или ситца (набивного или белого с кружевными прошивками). На окнах в начале XX века появляются занавески. Чаще всего они шились из светлого однотонного или в мелкий цветочек ситца. По крою занавески подразделялись на два варианта: «задергушки» – состоящие из цельного полотнища ткани и «раздергушки» – состоящие из двух полотнищ . Комод, горничный стол и маленькие круглые столики покрывались кружевными вязаными скатертями, лежанка застилалась полосатым тканым половиком. На лежанке и на столике стояли праздничные самовары. На комоде могли находиться бутылочки с искусственными цветами и всевозможные коробочки . Жительница д.Паяницы В.А.Дружинина (1914 г.р.) упомянула находившийся в горнице деревянный подсвечник . Из комнатных растений предпочиталась герань. Облик горницы дополняли фотографические портреты родственников и членов царской фамилии . Обязательной принадлежностью горничной обстановки были часы. В состоятельных семьях это настенные часы с боем, в менее состоятельных – деревенские ходики . Могла находиться в горнице и швейная машинка фирмы Зингер .

Помимо горницы, в особо зажиточных крестьянских домах имелось еще одно парадное помещение для приема гостей – «зала». В отличие от горницы в «зале» никогда не было кроватей. Обставлялась «зала» не кустарной, а покупной мебелью фабричного производства, в состав которой входили мягкие диваны, стулья, банкетки. Характерная черта «залы» – наличие изразцовых угловых печей, часто фигурного профиля, экзотических разновидностей комнатных цветов – финиковых пальм, рододендронов, фикусов, технических новинок вроде граммофонов. Стены в «зале», как и в горнице, оклеивали обоями или отделывали деревянными панелями, потолки красили белой краской. На стенах висели зеркала, часы с боем, картины и фотографии в рамках. На рубеже веков широкое распространение получили вязаные крючком скатерти и салфетки.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://сайт]

По свидетельству жительницы д.Мунозеро Е.Н.Мешковой (1921 г.р.) , «зала» в доме Сергиных в д.Мунозеро находилась на втором этаже. Слева от входной двери располагалась изразцовая печь с камином. Потолки были наборными: из деревянных планок, выложенных в виде квадратов в шахматном порядке, стены оклеены обоями серого цвета в мелкий белый цветочек. На окнах висели занавески из тонкой белой материи. Обстановка залы состояла из березового мебельного гарнитура, состоявшего из стола, мягкого дивана и двенадцати мягких стульев с коричневой кожаной обивкой. Кроме того, в зале находились еще один стол и буфет. В буфете хранилась фарфоровая посуда, в основном производства фабрик братьев Кузнецовых, серебряные стопки и т.д. Над столом висела белая фарфоровая лампа с медной фурнитурой. В красном углу на полочке стояло пять икон в серебряных окладах.

А вот еще одно описание «залы» в доме кижского священника М.А.Русанова, сделанное со слов его дочери в 1989 году: «Зала располагалась над лавкой на втором этаже. В зале у окна стоял комод, на нем керосиновая лампа с фарфоровым абажуром. У второго окна – ломберный столик, покрытый зеленым сукном. В углу – круглый мраморный стол на четырех ножках. Над ним в углу – большая икона Грузинской Божьей матери. Под нею на столике – распятие. Рядом с третьим окном – трюмо в деревянной раме. Под ним столик, на котором лежали туалетные принадлежности: расчески, гребни и т.д. В другом углу стоял письменный стол отца и конторка. Рядом – этажерка с книгами Лескова, Чехова, Писемского. У стены напротив окон – двенадцать венских стульев, на окнах – тканые занавески» .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://сайт]

Обобщенное описание парадных помещений в доме зажиточного крестьянина Олонецкой губернии дается в книге С.Приклонского «Народная жизнь на Севере»: «Окна уставлены цветами, стены оклеены шпалерами и обвешаны зеркалами… На одном простенке висят фотографические карточки родных и знакомых. На большой стене, рядом с плохими, литографированными видами Соловецкого монастыря можно встретить масляную картину хорошей работы, приобретенную по случаю где–нибудь в темных углах Петербурга… Мебель в комнате, хотя и подержанная, но отличается прочностью и чистотой. Она состоит, большей частью, из старинных, красного дерева, столов, стульев и диванов, иной раз покрытых несокрушимою материею, плетеною из конского волоса. Если в доме две парадные комнаты, то во второй, стоит более новая, мягкая пружинная мебель. Непременную принадлежность парадной комнаты составляет этажерка, или стеклянный шкаф, где выставлены напоказ фарфоровая, разрисованная посуда и серебряные вещи» .

Таким образом, все три описания рисуют нам весьма схожий облик «залы» крестьянского дома. В убранстве «залы» заонежского крестьянского дома нашли отражение модные вкусы, бытовавшие в русском городском интерьере 1980–1990–х годов XIX века. Это стилистическое направление получило название «позитивизм» т. е. демонстрация стоимости вещей. В городском интерьере 1880–1890–х годов преобладала мягкая мебель, простеганная или обитая кожей. Интерьеры были перегружены большим количеством вещей, создававших атмосферу уюта и комфорта – необходимых условий жизни состоятельного человека конца XIX столетия. Но если в городских интерьерах всегда имела место вариативность при сохранении общего стиля и отдельных модных элементов убранства, то в крестьянском быту обстановка «залы» подчинялась традиционному укладу жизни, сказавшемуся в однотипном наборе предметов мебели и повсеместном повторении декоративных элементов. Появление в крестьянском доме Заонежья «залы» явилось в конце XIX – начале XX века новшеством, наиболее полно и последовательно отразившим в своем устройстве процессы проникновения элементов городской культуры в крестьянский быт. Влиянием городской культуры был отмечен и облик крестьянской горницы. Разница состояла в том, что зала обставлялась образцами покупной, городской мебели и служила чисто парадным помещением. В горнице же вся мебель была местной кустарной работы, хотя при ближайшем рассмотрении она представляла собой модификацию городских образцов, переработанных в соответствии со стилистикой крестьянского искусства. Кроме того, существовала разница в функциональном назначении «залы» и горницы. «Зала» предназначалась только для приема гостей, горница же использовалась каждый день как место для спанья, в отдельные дни как место для работы (шитье на швейной машинке), а по воскресным дням как место для семейных чаепитий. Таким образом на примере обстановки горницы и «залы» мы можем сделать вывод о том, что еще на рубеже веков традиционность бытового уклада жизни заонежских крестьян активно противостояла разрушению привычного образа жизни и допускала только те минимальные изменения, которые были неотъемлемо связаны с общими экономическими и историко – культурными процессами российской действительности конца XIX – начала XX столетий.

• Приклонский С.А. Народная жизнь на Севере. М., 1884. С.239.
• Трифонова Л.В. Традиционный интерьер заонежского жилища и связанный с ним бытовой уклад // Заонежский сборник. Петрозаводск, 1992. С. 94.
• Научный архив музея-заповедника "Кижи". №1133. (Экспедиционный дневник Воробьевой С.В. Свидетельство Царева В.С. (1924 г.р.) д.Задняя (Типиницы). С.6; свидетельство Калинина П.И. (1922 г.р.) д.Типиницы. С.8).
• Такие варианты зафиксированы в доме Грешниковых в д.Обельщина (Сенная Губа), в доме Царевых в д.Задняя (Типиницы), в доме Савельевых в д.Петры (Сенная Губа).
• Традиционность состава горничной мебели подтверждается многочисленными свидетельствами информаторов. Научный архив музея-заповедника "Кижи". №1131; №1133 (Экспедиционный дневник Трифоновой Л.В., Экспедиционный дневник Воробьевой С.В. Поездка в Шуньгу, деревни Великогубского и Сенногубского сельсоветов).
• Научный архив музея-заповедника "Кижи". №1133. (Экспедиционный дневник Воробьевой С.В. 1987. Свидетельство Косачевой О.Я. (1929 г.р.) д.Юрьевцы. С.12); Научный архив музея-заповедника "Кижи". №1131. (Экспедиционный дневник Трифоновой Л.В. 1987. Свидетельство Савельева И.П. (1914 г.р.) д.Петры. С.36; Свидетельство Елисеевой А.В. (1920 г.р.) д.Тимохово. С.13).
• Научный архив музея-заповедника "Кижи". №1133. (Экспедиционный дневник Воробьевой С.В. 1987. Свидетельство Грешникова Н.И. (1926 г.р.) д.Обельщина. С.1; свидетельство Косачевой О.Я. (1929 г.р.) д.Юрьевцы. С.12).
• Научный архив музея-заповедника "Кижи". №1133. (Экспедиционный дневник Воробьевой С.В. 1987. Свидетельство Косачевой О.Я. (1929 г.р.) д.Юрьевцы. С.12; свидетельство Жарниковой Е.И. (1895 г.р.) д. Жарниково. С.14).
• Научный архив музея-заповедника "Кижи". №1133. (Экспедиционный дневник Воробьевой С.В. 1987. Свидетельство Елизаровой К.К. (1925 г.р.) д.Середка); Научный архив музея-заповедника "Кижи". (Экспедиционный дневник 1982. Свидетельство Жарниковой Е.И. (1895 г.р.) д.Жарниково).

Крестьянский дом отличался особым конструктивным решением построек и их расположением . В центре двора располагалась жилая изба, которая была соединена защищенными от дождя, ветра и коридорами в хозблоки для содержания птицы и скота, хранения инвентаря, мастерские.

Из чего и как строили крестьянский дом?

Крестьянские избы были выстроены из бревен, которые могли быть уложены как горизонтально, так и вертикально. Второй способ использовался преимущественно на западе и Европы. В России дома строили из горизонтально уложенного пиломатериала. Славяне практиковали этот метод возведения построек по той причине, что он дает возможность минимизировать щели и плотно их проконопатить. Способ соединения бревен путем врубок появился не сразу, поэтому первые крестьянские избы были квадратной формы и небольшого размера, не превышающие длину пиломатериала.

Особенности крестьянских домов

Позже стали появляться срубы более высокие и просторные. Они состояли из венцов - бревен, уложенных в горизонтальные ряды. Соединяли элементы конструкции несколькими способами: в обло, в лапу, в шип. Такие срубы в зависимости от их предназначения называли: клеть, изба, истопка. Если в клети была печь, она считалась горницею, избой, хороминой. Если находилась под другой клетью – называлась подклеть или поруб.

Первоначально крестьяне довольствовались домом, состоящим из двух клетей: истопкой и холодного помещения. Они соединялись сенями – проходом, обложенным бревнами. Его стены были невысокими, а потолок отсутствовал. Над сенями нависал обвес соломенной крыши, общей для всей постройки.

Жилую часть дома окружали другие срубы, которые в зависимости от количества клетей называли двойней или тройней. Эти постройки предназначались для хозяйственных нужд. Впоследствии сени стали представлять собой полноценные утепленные коридоры.

Очаг изначально устраивался из камней вблизи входа в дом, труба отсутствовала. Такая изба называлась курной. Позднее стали выкладывать печи, в чем русские мастера особенно преуспели. Выстраивался дымоход и крестьянский дом стал более комфортным. Вдоль задней стенки рядом с печью располагались полати – спальные места.

В Малороссии строительство велось несколько иным образом. Здесь дом назывался хатой и ставился не у самой , а за небольшим садиком. Хозяйственные постройки возводились хаотично, без определенного порядка, учитывалось лишь удобство для владельцев. Двор обносили невысоким забором – плетнем.

Художественно-образная система крестьянского жилища

В народном сознании дом олицетворял собой окружающий мир. Если мир воспринимался целостным, то и дом был цело­стнымансамблем, если мир был логически обоснован, то и дом строился по этому образу. В его устройстве отражалиськосмологические представления человека. Противопоставление «своего» (обжитого, челове­ческого) и «чужого» (враждебного, связанного с нечистой силой) выразилось в идее оберегающей силы дома. С другой стороны, человек ощущал себя не просто частью мира и при­роды, а центром (но не «царем»); и в жилище главным смы­словым и композиционным центром был именно человек (антропоцентризм). Более того, представления о доме как о близком, живом существе составилиантропоморфный ас­пект егосемантики. Эстетические принципы организации русского крестьянского жилища соответствовалиэстетиче­ским представлениям народа.

Все эти идеи и представления нашли свое воплощение в художественных образах системы архитектурного декора. Таким образом, архитектурный декор выражал миропони­мание человека, выделял конструкцию сооружения и вы­полнял эстетическую функцию.

Крестьянская изба представляла собой целостную структуру, ансамбль, где каждый элемент и каждая вещь бы­ли органически связаны с целым и включены в общую иерар­хию. Эта иерархия отражалась как во внешнем, так и во внут­реннем пространстве избы, как в вертикальной, так и в гори­зонтальной ее структуре. Основа вертикальной структуры -троичность: крыша (а внутри - потолок) символизировала небо и связывала дом с небесами. В древнем жилище еще не было потолка, и два ската огромной высокой крыши пред­ставлялись небосклоном; кроме того, из слухового окна под крышей на фронтоне лился основной поток света. Естествен­но, что снаружи декор фронтона - верхней части дома - изо­билует солярной символикой. Образ коня, венчающего кры­шу, связан со светом, солнцем, с языческим богом Перуном, повелителем молнии и грома. Вдоль скатов крыши на фрон­тоне шли фигурные доски- прнчелины - прикрывающие торцы слег от гниения. Их несложный геометрический орна­мент символизировал воду, а точнее, запасы воды на небесах - «хляби небесные». По поднебесью катилось солнце: оно изображалось на так называемых полотенцах - резных дос­ках, свисающих с правого и левого ската крыши и под конь­ком. На нижних полотенцах вырезалось восходящее и закат­ное солнце, а под коньком - полуденное. Окно-светелка на фронтоне также оформлялось солярной символикой. Его кон­структивные детали - курицы - делались в виде силуэтов птиц (быстрота полета птицы связывалась с быстротой света). Потоки, которые поддерживались курицами, часто заверша­лись стилизованными головами змеев-драконов (этот образ одновременно связан со стихией воздуха (огненный змей) и воды и относится в языческой мифологии к чистым силам).

Средняя часть троичной структуры - жилое, человече­ское пространство. Если верх избы символизировал ее связь с небом, то в образной структуре средней части - человече­ского пространства - главным было соотношение дома и его обитателей с окружающей средой, с миром природы. Особое развитие эта идея получила с распространением красных окон. «Свое» пространство внутри избы противопоставлялось внешнему, полному таинственных и недобрых сил. Окна и двери воспринимались как лазейки для этих сил и должны были быть надежно защищены декором охранно-магического свойства. Большей частью это относилось к окнам, а не к дверям, поскольку железный замок двери или железный то­пор под порогом, по народным представлениям, не могли ми­новать никакие злые силы. С другой стороны, окна связывали дом с окружающим миром, были источником света, который поэтически представлялся как связь с природой. Эти поэтиче­ские воззрения отразились в солярной символике наличников снаружи дома и в их уборе вышитыми полотенцами изнутри. Распространение конструкции крыши на стропилах вызвало появление нового функционально-декоративного элемента -лобовой доски (широкой горизонтальной доски, прикрываю­щей место стыка сруба и фронтона, зашитого вертикальными досками). Эта доска на фасаде как бы определяла границу земного и небесного мира. Она покрываласьглухой резьбой. Образы этой резьбы - зооморфные, растительные - выражали природу, окружающий человека мир. Образы лобовой доски взаимодействовали с солярной символикой наличников и как бы привлекали в дом свет, а значит благополучие, плодоро­дие, богатство. Сохранившиеся памятники Русского Севера явились образцом древнего жилища, в котором преобладали вертикальные ритмы и была воплощена идея взаимодействия с небом. Декор северных домов лаконичен и сосредоточен в верхней части постройки, в нем преобладает солярная симво­лика. Яркий пример другого, более позднего жилища, с пре­обладанием горизонтальных ритмов, нацеленных на взаимо­действие с окружающим миром, людьми - дома средней по­лосы и Поволжья. Декор домов Поволжья, с обилием глухой резьбы, представлял собой образцы воплощения древних мо­тивов народного искусства, стилистических приемов корабельной резьбы и заимствований из классической каменной архитектуры.

В интерьере жилого пространства, как среднего яруса троичной структуры, архитектурного декора почти не было. Исключение составляли жилища Урала и Сибири, где в ин­терьере активно использовалась роспись. Роль декора в об­разном строе избы переходит к предметно-художественному ансамблю (убранству жилья тканями, предметам декоратив­но-прикладного искусства, предметам обстановки). Образы архитектурного декора повторяются в декоре предметов, что объединяет жилище в ансамбль. Основу ансамбля интерьера избы составляла горизонтальная иерархия пространства. Композиционным центром интерьера был красный угол («божий», «святой» угол). Здесь «обитал» Бог, собиралась вместе вся семья, происходили торжественные события, (свадьба, похороны). Здесь помещался стол (стол в доме вос­принимался как престол в церкви). В противоположность красному углу, печь была древним языческим центром жи­лища, а запечное и подпечное пространство - обиталищем домового. В вертикальной структуре интерьера особое значе­ние придавалось полу и потолку, как границам с обиталищем злых духов (подпольем и чердаком). Важное смысловое зна­чение имеламатица - поперечный брус, поддерживающий доски потолка, как основной конструктивный элемент дома. Она символически делила пространство избы: пройдя под ней, человек попадал как бы из прихожей в парадное поме­щение. Подполье в троичной структуре избы, по представле­ниям крестьян, - подземный мир, полный таинственных ду­хов и нечистой силы - не получил закрепления в образах ар­хитектурного декора, вероятно, из нежелания привлечь не­чистую силу в жилище.

Таким образом, художественно-образная система жи­лища не просто отражала представление крестьянина о ми­роустройстве, но и была способом образно-художественного освоения мира, так же, как народное ис­кусство в целом.

Исторические источники о хоромном зодчестве

Слово «хоромы» в древности означало жилой дом («хоромъ», «хоромина»), а позже - большой жилой дом богатого владельца. Следовательно, хоромы, как и изба, представляли собой тип жилища, деревянный или наполовину деревянный, в отличие от каменных палат.

Сведения о хоромах содержатся в археологических, письменных и графических источниках, фольклоре, древ­нерусской живописи. Археологические раскопки в Новго­роде, Киеве и некоторых других русских городах дают представление о планировке и конструкции древнерусских хором. В Новгороде были найдены сооружения сложной конфигурации, состоящие из пристроенных друг к другу клетей. Эти сооружения располагались внутри огромных по своей площади усадеб, окруженных со всех сторон часто­колом. Жилые и хозяйственные постройки усадьбы были соединены бревенчатыми дорожками. Археологи утвер­ждают, что хоромы могли иметь 2-3 этажа.

Среди письменных источников для нас особо инте­ресны летописи и записки иностранных путешественников, оставивших свои свидетельства об облике древнерусских городов, дворцах и хоромах, а также отечественные описа­ния хором ХУ-ХУН веков.

Графические источники - в основном книжные ми­ниатюры - сохранили внешний облик хором, каменных па­лат и дворцов. По ним мы можем представить внешний об­лик этих сооружений, относящихся к ХУ-ХУП векам.

Былины дают наиболее образное описание внешнего облика, внутренней структуры, декоративного убранства и функционирования помещений хором. Именно по ним мы можем частично воссоздать художественно-образную сис­тему этого вида сооружений. В былинах запечатлен образ хором ХУ-ХУН веков, но специалисты, основываясь на устойчивости традиций деревянного зодчества, предполага­ют, что в них может содержаться описание и более древних построек.

По всем источникам, наиболее полное представление о хоромном зодчестве мы можем получить, рассмотрев хо­ромы Строгановых в Сольвычегодске и деревянный дворец в селе Коломенском под Москвой.

Хоромы могли иметь каменные нижние и деревянные верхние этажи (см. реконструкции псковских хором, сде­ланные Ю. П. Спегальским).

Планировка и назначение помещений хором

Основой хоромного сооружения был тот же сруб. Само строение состояло из многочисленных клетей, соединенных переходами и сенями. От крестьянского дома древнерусские хоромы отличались лишь размерами, ус­ложненностью планировки и украшениями. Хоромы - это прежде всего городское жилище. Археологические данные и описания хором в былинах и других письменных источ­никах позволяют сделать реконструкции внешнего облика архитектурного ансамбля хором. В былинах постоянно упоминается, что хоромы стоят на «широком» дворе, кото­рый окружен частоколом - «тыном булатным». Существо­вал так называемый чистый и хозяйственный двор. Архео­логические раскопки подтверждают, что размеры усадеб были действительно значительными. Бревенчатые срубы хоромного комплекса стояли на высоком подклете и были надстроены вышками, чердаками, теремами (терем - летнее помещение в основном на женской половине). Крыши вы­шек и теремов могли быть шатровыми, двухскатными, боч­кой и даже кубом (как видно из рисунков дворца в Коло­менском). Доминантой ансамбля была «повалуша» - высо­кая бревенчатая башня в 3-4 этажа. Ансамбль дополняли такие функционально-декоративные элементы как крыльца. Крыльцо могло быть «перенос» (с перилами). «Рундуки» - площадки под «всходами» (лестницами) -опирались на массивные резные столбы. Над парадным «красным» крыльцом возводились затейливые крыши и башенки.

Окна в хоромах были как волоковые, так и «косящатые». Красные окна могли быть слюдяными или даже «сте­кольчатыми», стекла «хрустальными» или «аглицкими». Полы преимущественно делали дощатыми, но иногда они мостились дубовыми брусками в виде кирпича, раскрашен­ными в шахматном порядке черным и зеленым цветом. В былинах также упоминаются полы, выложенные металли­ческими плитками: «Пол - середа одного серебра».

Помещения хором делились на «покоевые», «непокоевые» (парадные) и служебные. К парадным относились:

- «повалуша», являвшаяся парадным залом;

- «гридня» («гридница») - помещение для пиров кня­зя с дружиной;

Сени -которых в хоромах было много.Они могли быть передними и задними. Парадные сени выполняли ту же функцию, что ранее гридня. Здесь размещался и княже­ский престол;

- «горница» - помещение на верхних этажах («гор­ний» - высокий), предназначавшееся для торжественных обедов, свадеб и т.п.;

- «светлица» - комната с большими окнами во всех четырех стенах, встречавшаяся преимущественно на жен­ской половине.

Покоевые палаты - никогда не примыкали вплот­ную к парадным, они отделялись сенями и переходами. К покоевым относились:

Спальная палата» («ложня», «постельные хоромы»);

- «моленная» («крестовая»);

Скотница» - помещение для хранения казны;

- сенник» - летняя спальня, фигурировавшая, напри­мер, в свадебных обрядах.

В хоромах существовала особая «женская половина».

Служебные помещения:

Медуша» (в «Повести временных лет» упоминается «княжа медуша»);

В подклете также находились кладовые, амбары, «мыльни», «стряпущие» (кухни).

Художественно- образная система хором

Свое происхождение хоромы ведут от древнего жилища, от крестьянского дома. Следовательно, в главных составляющих - в идейно-образном содержании, семанти­ке, ансамблевости - образные системы двух типов соору­жений едины. Но в художественном решении хором были, несомненно, и свои особенности. Сегодня почти не оста­лось наглядных образцов, чтобы воссоздать эту художест­венно-образную систему. Вот почему особую ценность приобретают материалы фольклора, и в частности былин, дающие образно-поэтическое описание хором, воссоздаю­щие именно их образный строй. Дополнить картину могут некоторые археологические находки деталей архитектуры и мебели хором.

Во внешнем облике древних хором, например, новго­родских, архитектурный декор сосредотачивался, в основ­ном, на верхней части сооружения. В хоромах прослежива­ется древний тип народного жилища, направленного в вы­соту и ориентированного на взаимодействие с небом. В бы­линах терема часто величаются «златоверхими», «распис­ными». Фигурные крыши, башенки, дымники были распи­саны травным и зооморфным орнаментом. Дымники, кроме того, украшались ажурной резьбой. Все это дополнялось резными причелинами. Волоковые окна ничем не выделялись. О наличниках косящатых окон древних хором свиде­тельств не сохранилось, но на рисунках Коломенского дворца были изображены резные наличники.

Внутреннее убранство хором отличалось большой пышностью. «Наряд» хором был плотничьим и «шатер-ным» (из тканей и мехов). Хоромы, как и изба, строились как модель мира, центром которого был человек. Пожалуй, самым наглядным и ярким примером является былинное описание хором Пленко, когда к нему приехал князь Вла­димир:

« .. в теремы ведет златоверхие.

И такому-то князь диву дивуется:

На небе солнце - и в тереме солнце,

На небе месяц - и в тереме месяц,

На небе звезды - и в тереме звезды,

На небе зори - и в тереме зори;

Все в тереме по небесному». 3

Наряду с этим, в каждом помещении хором обяза­тельно выделялся смысловой центр - красный угол с ико­нами. В хоромах XVI- XVII веков кирпичные печи были облицованы изразцами (печи «муравленые»). В оформле­нии изразцов использовалисьзооморфные и раститель­ные мотивы. Можно предположить, что те же мотивы присутствовали и в росписи стен. Есть сведения, что стены и потолок обшивались дубовыми панелями филеночной конструкции, а квадраты филенок покрывались росписью или резьбой. Стены могли также обтягиваться сукном или мехами. В одной из былин в гридне у Чурилы «потолки по­крыты черными соболями», а стены - «седым бобром».

Выделение окон как источника света, как связи с ми­ром, в хоромах прослеживается столь же четко, как и в кре­стьянском жилище. Однако в хоромах окна в интерьере акцентируются не менее значительно, чем в экстерьере.

3 Рыбников П. Н. Песни, собранные П. Н. Рыбниковым. - М., тип. А. Семенова, 1861. Т. 1,45.

В былинах упоминаются и «белодубовые» оконницы, и се­ребряные наличники, и оконницы, обшитые мехом и сук­ном, с точеными золочеными столбиками по бокам.

Дополняла ансамбль интерьера хором деревянная ме­бель, которая была богаче по декору и разнообразнее по назначению, чем в крестьянском жилище. Еще в древности специфичными для хором предметами мебели были скамьи с резными спинками, кресла. Как и в избе, в любом поме­щении хором неизменно присутствовали и лавки (распис­ные или «исподернутые» узорчатыми тканями).

Обобщая вышесказанное, можно выделить следую­щие особенности художественно-образной системы хором:

а) тесное родство с художественно-образной систе­мой древнего крестьянского жилища;

б) стремление создать в художественном ансамбле интерьера образно-поэтическую модель реального видимо­го мира (солнце, звезды, месяц," растения, животные);

в) образно-семантические функции «углов» избы пе­реходят в хоромах к

отдельным помещениям, в то же время в каждом по­мещении остается свой красный угол с иконами.

Хозяйственные постройки

К хозяйственным постройкам относились: овин, рига, гумно, амбар, мельница, баня.

На хозяйственном дворе или рядом с полем строи­лисьовины - срубные сооружения с печью для сушки сно­пов. Они не имели двери, а только лаз для подачи снопов внутрь. Во второй половине XIX века повсеместно овины вытесняются более совершенными постройками -рига­ми. Овин был известен с глубокой древности и имел куль­товое значение в язычестве.

Для обмолота зерна строилосьгумно, представляв­шее собой длинную вытянутую постройку с проемами или воротами для проезда. Она часто соединялась с овином или ригой.

Хранилось зерно и другие припасыв амбарах. Ряды амбаров, выстроенные за околицей или вдоль реки, состав­ляли неотъемлемую часть архитектурного ансамбля села. Амбары строились зажиточными людьми, иих архитектуре придавалось большое значение. Эти небольшие срубы мог­ли быть двухэтажными, иногда на сваях, крыша могла быть украшена причелинами.

С архитектурно- художественной точки зрения са­мыми яркими хозяйственными сооружениями были ветря­ныемельницы. Они были широко распространены еще в Древней Руси. По конструкции мельницы делились на столбовые и шатровые. Столбовые более характерны для Севера Европейской части. В основании некоторых север­ных мельниц - четырехстенная клеть, собранная «в режь». В ней находится толстый осевой столб, на котором разме­щается мельничный амбар. По ветру поворачивался весь амбар. В средней полосе, на юге и на западе Европейской части были распространены шатровые мельницы - величе­ственные восьмигранные сооружения с очень пологой шат­ровой крышей. При работе таких мельниц поворачивалась только верхняя часть с крышей. Особое распространение они получили в конце XIX века.

Крепости

В Древней Русигородом называлось поселение, окруженное тыном (стеной). Го­рода-крепости строились на Руси уже в IX веке. Вплоть до конца XV - начала XVI века крепости были преимущест­венно деревянными. На стратегических рубежах возводи­лись также «стоялые остроги», в которых постоянно никто не жил, но в военное время туда посылались гарнизоны. На подступах к городу, на высотах, ставили отдельные башни - «вежи» (от слова «ведать»). Деревянные крепости возво­дились не только вокруг городов, но и вокруг монастырей, с расчетом на военную оборону.

О древнерусских крепостях мы можем судить по ри­сункам художников-иностранцев XVII века (Олеария, Мейерберга, Герберштейна), по археологическим раскопкам и по некоторым сооружениям XVII века, сохранившимся в Сибири (Якутский острог, Климский острог, Бельский ост­рог, Братский острог).

Основным архитектурным элементом деревянных крепостей были рубленые башни, квадратные, шести- или восьмиугольные в плане, с шатровым покрытием. Образ шатровой башни, исполненный в народном сознании глу­бокого патриотического смысла, был привнесен народными мастерами в культовое зодчество, сначала деревянное, а потом и каменное.

Крестьянская изба из бревна испокон веков считается символом России. По мнению археологов, первые избы появились на Руси еще 2 тысячи лет назад до нашей эры. В течение многих столетий архитектура деревянных крестьянских домов оставалась практически неизменной, соединяя в себе всё, что было необходимо каждой семье: крышу над головой и место, где можно отдыхать после тяжелого трудового дня.

В XIX веке самый распространённый план русской избы включал в себя жилое помещение (хату), сени и клеть. Главным помещением была хата – отапливаемое жилое помещение квадратной или прямоугольной формы. В качестве складочного помещения выступала клеть, которая была соединена с избой за счёт сеней. В свою очередь, сени представляли собой хозяйственное помещение. Их никогда не отапливали, поэтому использовать их в качестве жилого помещения можно было только летом. Среди бедных слоёв населения была распространена двухкамерная планировка избы, состоящая из хаты и сеней.

Потолки в деревянных домах были плоскими, их часто подшивали крашеным тёсом. Полы изготавливались из дубового кирпича. Отделку стен проводили при помощи красного теса, при этом в богатых домах отделка дополнялась красной кожей (менее зажиточные люди обычно использовали рогожу). В XVII веке потолки, своды и стены начали украшать росписью. Вокруг стен под каждым окном ставили лавки, которые надёжно крепили непосредственно к самой конструкции дома. Примерно на уровне человеческого роста над лавками вдоль стен обустраивали длинные полки из древесины, которые назывались воронцы. На полках, расположенных вдоль помещения, хранили кухонные принадлежности, а на других – инструменты для мужской работы.

Изначально окна в русских избах были волоковыми, то есть смотровыми окнами, которые были вырублены в смежных брёвнах на половину бревна вниз и вверх. Они выглядели, как небольшая горизонтальная щель и иногда украшались резьбой. Закрывали проём («заволакивали») при помощи досок или рыбьих пузырей, оставляя в центре задвижки маленькое отверстие («гляделку»).

Спустя какое-то время стали популярны так называемые красные окна, с рамой, обрамлённые косяками. Они обладали более сложной конструкцией, нежели волоковые, и всегда украшались. Высота красных окон составляла не менее трёх диаметров бревна в срубе.

В бедных домах окна были настолько маленькими, что, когда их закрывали, в помещении становилось очень темно. В богатых домах окна с наружной стороны закрывали при помощи железных ставней, часто используя вместо стекол куски слюды. Их этих кусочков можно было создать различные орнаменты, расписывая их при помощи красок изображениями травы, птиц, цветов и т.д.

ТИПЫ ДОМОВ РУССКОГО СЕВЕРА

(по книгам Р.М.Габе, А.В.Ополовникова, Е.А.Ополовниковой, Г.С.Островского, А.Б.Пермиловской)

А.В. и Е.А.Ополовниковы:

В деревнях южной России и Сибири приусадебные постройки обычно ставили отдельно от жилья, на открытом хозяйственном дворе, обрамленном высоким забором. На Севере же отдельно от жилья ставили лишь амбары, бани да гумна, а все другие хозяйственные помещения – хлевы, сеновалы, кнюшни, сараи, а иногда даже и колодцы – объединялись вмеcте с жильем в одно здание, перекрытое общей кровлей.

В условиях натурального хозяйства, территориальной разобщенности и долгих северных зим с их снегами и стужей, в условиях ежегодных весенних и осенних распутиц такой тип дома-двора cтал самым удобным. В нем можно было заниматься хозяйством, не выходя подолгу наружу. И, верно, по этой причине крестьянский дом-двор получил на европейском Севере России повсеместное распространение. Само объединение под одной крышей жилья и хозяйственных помещений стало типичной традицией северорусского деревянного зодчества.

Громадные дома северной деревни – это само воплощение родового строя и патриархального ведения хозяйства, воплощенное в архитектурных формах. Под одной крышей в них жили отцы и дети, сыновья и внуки, большая нерасчлененная семья, прочно связанная узами родства, традиционным уставом быта, общим земельным наделом и промысловыми угодьями, общей собственностью на скот, инвентарь, на все движимое и недвижимое имущество....

Четыре, пять, а то и шесть отдельных изб можно было насчитать в старинном северном доме. Но это лишь жилье. А сколько хозяйственных помещений объединялось с этими избами! И все они органично срастались между собой в единое архитектурное целое, в одну гармоничную композицию, из которой, как из песни, ничего не выкинешь и к которой ничего не прибавишь, не нарушая самобытного характера и художественного строя.

А.В.Ополовников :

В основе всех основ - деревянный сруб. Прекрасны четкие, ясные формы сруба, его несколько суровая, мужественная монументальность. Он хорош своей первозданной силой, естественной, природной красотой, простым ритмом могучих венцов. Попробуйте, прикройте их каким-либо причудливым узором, аккуратно распиленными досками, штукатуркой или краской - и сразу пропадет все очарование. В прямых, крепких стволах сосен и елей еще струятся жизненные силы, и, притронувшись к бревнам, мы словно ощущаем их трепетный поток. Трудно отвести взгляд от богатой, разнообразной текстуры дерева. Чудесен теплый цвет и тон дерева, доброго и надежного, дубленного северными ветрами, насквозь прогретого солнцем и теплом разгоряченных рабочих рук. Не всякое дерево годится на стройку: валили только лучшие ели и очень крупную смолистую сосну. Рубили, сплавляли по рекам и озерам, очищали стволы от сучьев и коры, тесали. А уж затем вязали венцы сруба. Углы, как правило, рубили так, чтобы снаружи оставались концы бревен - они придают русским избам и храмам особую пластичность и прелесть. Каждый венец требовал от плотника громадного терпения, мастерства, верного глаза и твердой руки. Ведь надо было сделать пазы, врубки, потайные зубья, притесать одно бревно к другому так плотно, чтобы между ними не вошло даже лезвие тонкого ножа. Гвозди были не нужны: без них сруб прочнее, устойчивее, долговечнее. Топор в руках северного плотника - универсальное и всемогущее орудие. Наверное, быстрее и легче перерезать бревна пилой, но сила привычки, власть древних традиций была слишком велика, и бревна перерубали топором да так, что не оставалось ни малейшей зазубрины. И этим же топором да долотом плели тончайшее кружево резных орнаментальных узоров. Итак. сруб. Но какими же были древние строения, основу которых составлял сруб?

А.Ополовников, Г.Островский :

На Севере бытует несколько типов крестьянских изб. Самый распространенный - это "брус". Называется он так потому, что в нем все помещения, жилые и хозяйственные, спланированы в один длинный вытянутый прямоугольный сруб, перекрытый двускатной кровлей. Обширные сени разделяют такую избу на две неравные части. Меньшая часть – жилая, выходит на главный фасад, а большую часть занимает крытый хозяйственный двор, уходящий на задворки.

Другой тип северной избы носит название «глаголь» и имеет форму буквы «Г». Здесь хозяйственные помещения расположены под прямым углом к жилым. И наконец, «кошель», распространенный в Южной Карелии и примыкающей к ней районах.. Все жилые и хозяйственно-бытовые помещения в таком доме сгруппированы и объединены в единый квадратный в плане сруб. Его огромный массив перекрыт общей двускатной крышей, причем вершина ее проходит не над серединой всего здания, как это бывет обычно, а по оси жилой части дома. Поэтому скаты кровли получаются разными: один – короткий и крутой, а другой – длинный и пологий. Дом и вправду становится похожим на кошель.
Р.М.Габе :

Принцип постройки кошелем заключается в следующем. Налицо ставится изба на высоком подклете в 8-9 венцов с входом из сенной связи, пристроенной к задней стене избы. За сенной связью может быть и еще одна клеть- второе помещение для жилья. Двор примыкает к боковой стене избы и сенной связи или к боковым стенам двух изб и находящейся между ними сенной связи и образует в плане вместе с жилыми помещениями правильный прямоугольник.

Если же двор, как в последнем случае, помещаясь отчасти в углу между жилыми строениями, располагается не позади второй избы, а по боковой стороне, то в плане всей постройки получается прямоугольник с большей или меньшей прямоугольной вырезкой с угла. Разновидность того же случая мы имеем, когда двор простирается не только в сторону, но и назад за линию задней стены второй избы, так что в плане образуется прямоугольник с двумя вырезами по углам, лежащим на одной диагонали. Таким образом, при застройке кошелем мы имеем план или в виде правильного прямоугольника или в виде прямоугольника с одним или двумя вырезами по углам.

М.Гуров, Э.Сакулина:

А.Б.Пермиловская :

В зависимости от соотношения жилой и хозяйственной части можно выделить следующие типы.

«Брус» - дом с однорядной связью, покрытый двускатной симметричной крышей. Часто встречается разновидность таких домов - «брус с уширенным сараем», в которых хозяйственная часть значительно шире избы, а в образовавшемся углу размещается взвоз. При подобном положении скаты крыши получают не только разные уклоны, но и разную длину. Планировочная структура в этом случае представляет разновидность типа «брус», которую можно условно назвать «нечистый брус», «брус с уширенным сараем» или «брус со взвозом у стены». Характерен «нечистый брус» для Каргопольского района. Примером домов подобного типа служат избы из деревень Гарь и Погост Ошевенской слободы.

«Глаголь» - дом, в котором хозяйственная часть располагается сбоку и позади сеней. В плане «глаголь» напоминает букву «Г» (отсюда и название типа). Чаще всего такие дома перекрываются разноскатной с общим коньком крышей, над жильем симметричной, а над сенями и хозяйственной час­тью асимметричной.

Примером дома-«глаголя» может служить дом Елизарова из д. Середка (музей «Кижи»). Это самый старинный из известных крестьянских домов, существующих в Карелии, принадлежавший средней по достатку крестьянской семье. Он датирован первой половиной XIX века. В нем один жилой этаж и одно жилое помещение, общее для всей семьи. Соответственно этому и размеры хозяйственной части значительно меньше.

Дома Г-образной формы зафиксированы в низовьях Двины, в д. Чухчерема. Хозяйственный двор здесь перекрыт отдельной двухскатной кровлей, взвоз располагается сзади или сбоку двора. Местное название таких домов «в крюк», самый старый дом А.П.Бутакова построен в конце XIX века.

"Кошель" - жилище, где изба и двор стоят рядом, покрытые общей двухскатной кровлей. "Кошелем" русские называют большой берестяной короб. Применительно к дому этот термин обозначает его вместимость, большие размеры....Классическим примером жилища типа "кошель" служит дом Ошевнева (музей "Кижи").

«Т-образная связь»-жилой дом, состоящий из двух срубов и разделенный по центру сенями, он развернут длинной стороной к улице, а хозяйственный двор торцом примыкает к противоположной стороне избы, прямо против сеней. В плане такая изба имеет форму буквы «Т». Подобная связь дома-двора получила широкое распространение на Каргополье. Каргопольские дома имели характерную особенность: жилая часть в них устраивалась «на две избы». Избы «о двух стопах» (местное название) были характерны и для двухрядной связи с параллельным расположением жилья и двора. Такие избы изредка можно было встретить и в средней полосе России (Ярославско-Тверском крае). Здесь они назывались «двор-ендова». Собственно «ендовой» именовалось то место, где крыша двора соединялась с кровлей жилого помещения и образовывался сток воды с двух скатов.

А.В.Ополовников:

Вот, к примеру, крестьянский дом Ошевнева на Большом Клименецком острове Онежского озера, перенесенный и установленный ныне в Кижском музее народного деревянного зодчества.

Дом громадный: в два этажа со светелкой, крытым двором, длинной открытой галереей, опоясывающей жилую часть с трех сторон, и нарядным балконом у светелки. К нему даже как-то неприменимо слово «изба», настолько он велик и импозантен. Объем его достигает внушительной цифры - две с половиной тысячи кубических метров!

Архитектурно-планировочная структура дома из деревни Ошевнево может служить воплощением патриархального уклада жизни старой северной деревни. Под его кровом - четыре отдельные избы для разных семей одного и того же патриархального рода, светелка и два других летних помещения. Подстать жилью и двухэтажный двор, занимающий примерно две трети площади всего дома.

Весь первый этаж крытого двора занимает скотный двор с двумя воротами, хлевы, конюшня, кладовая для фуража и лестница наверх. А наверху - просторный сарай, который служит сеновалом и местом хранения всевозможного земледельческого и промыслового инвентаря. Тут же в непогоду и в холодное время года выполняли многие домашние работы. С «улицы» ведет взвоз - наклонный бревенчатый помост, по которому въезжали даже на запряженных лошадях. Такие помосты - одна из характерных особенностей северных изб.

Все жилые и хозяйственно-бытовые помещения сгруппированы и объединены в один общий сруб, образующий в плане почти правильный квадрат. Жилая часть дома с крыльцом и входом обращена по традиции в сторону озера, поближе к свету, воздуху, а крытый двор выходит к огороду, на задворки. Огромный массив сруба перекрыт одной общей двухскатной кровлей, причем ее верхний стык проходит не над серединой всего здания, как это бывает обычно, а по оси жилой части дома. Поэтому скаты кровли разные: один короткий и крутой, другой пологий и длинный. Потому и боковые фасады дома приобретают своеобразные асимметричные очертания, а вся его композиция и архитектура - черты правдивости, мужественной простоты и самобытности. Дом такого типа получил в народе название «кошель». Он известен на севере с незапамятных времен и очень характерен для народного деревянного зодчества

А.Б.Пермиловская :

Каждый регион на Русском Севере имел свои особенности развития народной деревянной архитектуры, как художественные, так и конструктивные. Для Каргополья характерны дома с однорядной связью, однако здесь встречаются почти все типы домов-комплексов, бытовавших на Севере. Это «двухрядная связь», «кошель», «глаголь», «Т-образная связь».

В подавляющем большинстве здесь получили распространение избы-четырехстенки на высоких подклетах. Дом Попова - классический пример крестьянского дома, один из наиболее известных и изученных памятников Русского Севера. В 1972 году его перевезли в музей «Малые Корелы».

Прием соединения жилья и двора типичен для Каргополья - «нечистый брус». Жилая часть - пропорциональный четырехстенок с 4 окнами по главному фасаду на высоком подклете. На втором этаже - курная изба, под ней - подвал и подполье для хранения продуктов. Вход в избу расположен с бокового фасада и решен традиционно для Каргополья: камень-валун перед низкой входной дверью, обрамленной мощными косяками. Справа от входа расположены клеть для хранения утвари и «зимняя изба», или «заднюха». Из сеней на второй этаж ведет крутая лестница. Здесь кроме черной избы летняя горенка - парадное, гостевое помещение, женская половина в доме. Горенка отличалась особой чистотой, ухоженностью. Кровать, расписной шкаф, диван, стол, застланный белой льняной скатертью, зеркало, лубочные картины на стене - все это говорит о городском влиянии на уклад крестьянской жизни в конце XIX века. Но принцип расстановки мебели традиционен для крестьянского дома: она группируется вдоль стен.

Плотно примыкает к избе большой хозяйственный двор. Первый этаж - скотный двор с двумя воротами для въезда и выезда подвод и четырьмя хлевами для скота. Поветь (по-каргопольски - «сарай») конструктивно не связана с двором и опирается на мощные стойки-столбы, укреплена контрофорсами-перерубами. На поветь ведет бревенчатый взвоз с перилами, расположенный по отношению к дому под углом в 30 градусов.

Развитие пятистенного жилища в этом регионе было связано с появлением неполной перегородки, а затем и капитальной стены по главному фасаду четырехстенного сруба. Избы-пятистенки - как одно-, так и двухэтажные - получили большое распространение на Кенозере. Следующей стадией развития каргопольского жилища стало преобразование пятистенной избы в избу-крестовик, представлявшую в плане почти правильный квадрат и значительно увеличивавшую площадь и количество жилых помещений.

Крестьянское жилище среднего и нижнего течения реки Онеги не отличается от каргопольского. Здесь также преобладают избы-четырехстенки, строенные «брусом». Характерная черта архитектурно-планировочного решения онежского дома - наличие в составе сеней встроенных горниц, выступающих за пределы сруба жилой части.

На нашей странице использованы книги:

Р.М.Габе. Карельское деревянное зодчество. 1941
- А.В.Ополовников. Русский Север.М., Стройиздат, !977
- А.Ополовников, Г.Островский. Русь деревянная. Детская литература, 1981
- А.В.Ополовников, Е.А.Ополовникова. Дерево и гармония. М. Ополо, 1998.
- А.Б.Пермиловская. Крестьянский дом в культуре Русского Севера. Архангельск, 2005.
- М.Гуров, Э.Сакулина. Архитектурный путеводитель по деоревянному зодчеству РУсского Севера. Институт наследия. М., 2018.