Французский король Франциск I, испытав горечь поражения при Павии, будучи сам дважды ранен, оказался в плену у испанцев. Чтобы получить свободу, Франциск подписал Мадридский договор, расчленявший Францию на части. Но король не собирался выполнять взятые на себя обязательства. Кроме одного: отдать в заложники своих сыновей - дофина Франциска и его брата Генриха, герцога Орлеанского. Вот почему 17 марта 1526 года весь французский двор собрался на берегу реки Бидассон, точнее, на лодках посередине реки, где должна была пройти церемония передачи принцев-заложников. И никому не пришло на ум пожалеть бедных детей, маленьких принцев, которых отправляли из родного дома в испанский плен. Генрих страдал больше брата, ведь он был младше, ему не было и семи лет. И только одна красивая дама подошла к мальчику и поцеловала принца, утешая его. Это был первый поцелуй, подаренный будущему королю Генриху II Дианой де Пуатье. Ей было тогда двадцать семь лет.
Диана де Пуатье... Ее портреты и сегодня можно видеть во всех музеях Франции. В Диане не было ничего от бледной романтической героини. Да, у нее была тонкая талия, но во всем остальном не было и намека на субтильность: тело ее было пышным, полным жизненных сил. "Распустившийся цветок красоты" - так называли ее современники. Каждое утро она купалась в ледяной воде. Затем вскакивала на лошадь и мчалась галопом за сворой собак. Для нее не было большего удовольствия, чем охота.
В пятнадцать лет, 29 марта 1515 года, эту Диану-охотницу выдали замуж за мрачного барона пятидесяти шести лет Людовика де Брезэ, великого сенешаля Нормандии, почти вице-короля самой значительной провинции королевства, внука Карла VII от его внебрачного сына и Агнессы Сорель.
Самое удивительное, что барон совершенно не был взволнован тем, что за него выдали столь молоденькую девушку. На следующий же день после первой брачной ночи месье Брезэ вместе с королем отправился в поход, а молодая супруга томилась и плакала, ожидая его. По его возвращении Диана повела жизнь благочестивой супруги - верной, заботливой, спокойной... Эта супружеская верность была столь не в духе времени, что в нее не хотели верить ни современники, ни историки. Диане приписывали связь с Франциском I - так якобы она оплатила королю сохраненную им жизнь отца. Жан де Пуатье, отец Дианы, уже после ее замужества участвовал в заговоре против короля. Заговор был раскрыт, Жан де Пуатье был приговорен к смертной казни. Однако Франциск, поддавшись мольбам Дианы, помиловал его, когда де Пуатье уже стоял на эшафоте. Вот в благодарность за это Диана, мол, и была благосклонна к королю. Такую версию высказывают некоторые историки, но, может, это всего лишь легенда? Случайно ли Франциск I написал под портретом Дианы, как бы защищая ее репутацию: "Красавица - недоступная обольстителям"? (Эту ситуацию использовал В. Гюго в драме "Король забавляется", по которой создана опера "Риголетто".)
Вскоре Диана стала вдовой и долго оплакивала мужа. Она еще носила траур, когда юные принцы вернулись из Испании домой. Как-то Франциск I пожаловался Диане на молчаливость и замкнутость младшего. Юному Генриху к тому времени уже исполнилось четырнадцать лет. Король ворчал:
Он проводит все время в одиночестве, мало общается с придворными и большую часть дня копается в саду.
Тот, кого двор уже окрестил "прекрасным затворником", с рвением совершенствовался во владении шпагой, прекрасно прыгал в длину, был хорошим наездником, но никогда не улыбался. Четыре года, проведенные в плену в Испании, сделали мальчика замкнутым. Чему тут удивляться! Диана успокоила короля:
Доверьте его мне, и я сделаю его моим рыцарем!
Конечно, она говорила о кавалере из рыцарских романов с чистой и бескорыстной любовью к даме, о страсти ума, а не чувств. Целомудрие во влюбленном сердце - это скорее божественное, чем человеческое чувство! Человеческие чувства тоже хороши, но "прекрасный затворник" и не помышлял о них. Он лишь мечтал. Его мечтой стала Диана.
Генрих II.
Репродукция с сайта
http://monarchy.nm.ru/
Генрих II
Король Франции
Henri II
Годы жизни: 31 марта 1519 - 10 июля 1559
Годы правления: 31 июля 1547 - 10 июля 1559
Отец: Франциск I
Мать: Клодия Французская
Жена: Екатерина Медичи
Сыновья: Франциск II, Карл-Максимилиан (Карл IX), Эдуард-Александр (Генрих
III)
, Эркюль (Франциск
) Алансонский
Дочери: Елизавета (Изабелла), Клодия, Маргарита
Генрих был вторым сыном Франциска I и не считался наследником престола. После поражения при Павии в 1525 г. его отправили заложником в Испанию, где он провел пять лет. Годы плена наложили отпечаток на его характер. Он вырос замкнутым, молчаливым и ограниченным, практически не интересовался литературой и искусством, но был ловок в военных упражнениях. Помня унижения своего детства, Генрих всю жизнь питал неприязнь к Карлу V и всем испанцам. Однако большого влечения к государственным делам он не испытывал. Генрих был ленив, слабохарактерен и подвержен чужим советам. Всю жизнь он находился под сильным влиянием коннетабля Монморанси и своей любовницы Дианы де Пуатье, которая была намного старше его.
В 1551 г. Генрих возобновил войну с Габсбургами, однако поначалу основные события развернулись не на юге, а на берегах Мозеля и Рейна. Заключив союз с саксонским курфюрстом Морицем, Генрих попытался овладеть Мецем и Брюсселем, но безуспешно. Война шла довольно вяло, и перемирие 1556 г. оставило за Францией лишь немногочисленные территориальные приобретения.
Вскоре после отречения Карла V Генрих направил войска в Италию на помощь папе и для завоевания Неаполя, однако встретил сопротивление герцога Альбы, и был вынуждены отступить в Папскую область. На севере французы выбили англичан из Кале и захватили Мец, Верден и Туле. Правда на юге Филипп II Испанский взял Сен-Кантен и разбил войско коннетабля Монморанси, спешившего на помощь осажденному городу. В итоге Генриху пришлось отказаться от Савойи и всех своих итальянских завоеваний.
Вскоре после заключения мирного договора 9 июля 1559 г. в Париже состоялся рыцарский турнир с участием короля. Победив нескольких соперников, Генрих вызвал на поединок молодого шотландского дворянина Монтгомери. Когда всадники сшиблись, копье Монтгомери переломилось. Обломок древка случайно попал в шлем короля, пробил решетку забрала и вонзился прямо в глаз. Окровавленный и оглушенный, Генрих упал на землю и, несмотря на все усилия придворного врача Амбруаза Паре, на следующий день скончался.
Использованы материалы сайта http://monarchy.nm.ru/
Генрих II, король Франции из рода Валуа, правивший в 1547-1559 гг. Сын Франциска I и Клотильды Французской.
Жена: с 28 октября 1533 г. Екатерина, дочь герцога Лоренцо Урбино де Медичи (род. 1519 г. + 1589 г.).
Генрих был вторым сыном короля Франциска I и не считался наследником престола. Вскоре после поражения при Павии, в 1525 г., его отправили заложником в Испанию, где он провел пять лет среди высокомерных победителей, постоянно перевозивших его из одной кастильской крепости в другую. Генрих никогда не мог забыть этого унижения и всю жизнь питал к Карлу V и испанцам непреодолимую ненависть. Может быть, под влиянием этих несчастий он стал мрачным и молчаливым. В 1536 г., когда умер его старший брат, Генрих сделался наследником престола. Он был человеком неразвитым и ограниченным, мало интересовался литературой и искусством. Но зато, благодаря крепкому телосложению и выносливости, он отличался большой ловкостью в военных упражнениях. К государственным делам Генрих никогда не чувствовал большого влечения, был ленив, не имел твердого характера и всегда находился под сильным влиянием своих фаворитов. Среди последних важную роль играли коннетабль Монморанси и многолетняя любовница короля Диана де Пуатье, вдова великого сенешаля Нормандии Людовика де Брезе. Связь с ней у Генриха началась еще в ту пору, когда он был дофином, и продлилась до конца его дней, хотя Диана была намного старше его. Все эти годы король выказывал к ней нежнейшую любовь и самую любезную привязанность. Портреты Дианы, всего чаще в виде богини, висели во всех королевских покоях, монограммы имен короля и фаворитки украшали мебель и посуду Генриха. Только незадолго до своей кончины он увлекся юной Сарой Леустон, которая приехала во Францию в свите Марии Стюарт , невесты дофина Франциска.
В 1551 г. Генрих возобновил войну с императором Карлом. В отличие от отца, который обычно вел боевые действия в Италии, Генрих решил выступить на новом для Франции театре - на берегах Мозеля и Рейна, основательно полагая, что в Германии легче всего нанести удар могуществу императора. Он заключил союз с саксонским курфюрстом Морицем и некоторыми другими немецкими князьями и в феврале 1552 г. подошел к Рейну. В Меце, Туле и Вердене были поставлены французские гарнизоны. Осенью император безуспешно осаждал Мец, но так и не смог отбить его обратно. В 1553 и1554 гг. французы предприняли две попытки завладеть Брюсселем. Однако военные действия велись уже без всякой энергии. В Воселле 5 февраля 1556 г. было подписано перемирие, оставлявшее за Францией все ее завоевания. Это соглашение не могло быть окончательным. Вскоре после отречения Карла V война возобновилась. Генрих отправил в Италию армию во главе с герцогом Гизом для защиты папы Павла IV и завоевания Неаполя. Испанцы под командованием герцога Альбы преградили французамдорогу и принудили их отступить В церковную область. Тем временем новый испанский король Филипп II осадил Сен-Кантен. В августе его войска разбили коннетабля Монморанси, попытавшегося пройти на помощь осажденным, а через 17 дней Сен-Кантен пал. Эту неудачу французам удалось отчасти сгладить победами в Нормандии – в январе 1558 г. герцог Гиз выбил англичан из Кале. Начавшиеся мирные переговоры завершились в апреле 1559 г. подписанием мира в Като-Камбрези. Генриху удалось сохранить за собой Кале, Мец, Верден и Туле. Но в Италии королю пришлось отказаться от Савойи и вообще от всех прежних завоеваний.
Вскоре после заключения мира, 9 июля 1559 г., в Париже состоялся турнир с участием всего двора. Первая его половина прошла успешно. Выбив из седла нескольких рыцарей, король вызвал на поединок молодого шотландского дворянина графа Монгоммери. Когда всадники сшиблись, копье Монгоммери переломилось. С силой отскочив, обломок пробил решетку забрала королевского шлема и глубоко вонзился в глаз Генриху. Оглушенный и окровавленный, король вылетел из седла. Все старания спасти его оказались безуспешными. На другой день он скончался, оставив престол своему пятнадцатилетнему сыну Франциску.
Все монархи мира. Западная Европа. Константин Рыжов. Москва, 1999.
Далее читайте:
Генрих III (1551-1589), из рода Валуа. Король Польши. Король Франции, сын Генриха II.
Франсуа де Валуа , герцог Алансонский, позднее Анжуйский (1554-1584), потенциальный жених Елизаветы I, сын Генриха II.
Исторические лица Франции (биографический справочник).
Царствование
В своё царствование он огнём и мечом преследовал усиливавшийся в стране протестантизм. Войну с Англией он продолжал после смерти отца и окончил её в 1550 году возвращением Булони.
Brazilian_ball_for_Henry_II_in_Rouen_october_1_1550
Французский флот атакует остров Уайт
Война с империей
Уже в 1548 году он снова находился с Карлом V в едва скрываемой вражде. Не встречая препятствий со стороны Англии, он вступил в союз с немецкими протестантами. В то время как Мориц Саксонский изменил Карлу V, Генрих внезапно напал на Лотарингию, завоевал Туль и Верден и занял Нанси; французам удалось захватить и Мец, но нападение на Страсбург было отбито. Карл V осадил со значительным войском Мец, где мужественно и успешно защищался герцог Гиз. В 1554 году Генрих выставил 3 армии, которые опустошили Артуа, Геннегау и Льеж и разбили неоднократно имперские войска.
Генрих II вступает в Мец
Итальянские войны
В Италии Генрих также вёл войну с 1552 года. Его маршал Бриссак с успехом действовал в Пьемонте. Франко-турецкий флот должен был участвовать в завоевании Неаполя; но эта попытка не удалась. В 1556 году заключено было 5-летнее перемирие с императором; но папа Павел IV решил, что французский двор вправе нарушить это перемирие, и уже в следующем году герцог Гиз двинулся в Италию для завоевания Неаполя. Предприятие это окончилось полной неудачей.
Портрет Артус-Коссе-Бриссак
Франсуа де Гиз
Франсуа де Гиз
Война с Испанскими Нидерландами
Ещё безуспешнее вёл Генрих войну на нидерландской границе. Коннетабль Монморанси, поспешив на помощь осаждённому Сен-Кантену, потерпел поражение и вместе с лучшей частью французской аристократии был захвачен испанцами в плен. Правда, в 1558 году Гизу удалось отнять у англичан Кале и захватить крепость Тионвиль, но поражение при Гравелингене остановило успехи французов. По заключённому в Като-Камбрези миру Генрих принуждён был возвратить Пьемонт и оставил за собой только Кале. Особая статья договора обязывала Генриха преследовать евангелическую церковь; для укрепления дружественных уз Генрих выдал свою старшую дочь замуж за Филиппа II.
енрих получил прекрасное воспитание и образование сначала в Руане, а затем в Анжере и Бристоле. От отца Генрих унаследовал родовые владения - графства Анжу, Турень и Мэн, а также Нормандию, которую захватил силой, разгромив сторонников Стефана Блуаского. В 1152 году девятнадцатилетний Генрих женился на тридцатилетней Алиеноре, владелице огромного герцогства Аквитания. Таким образом Генрих стал самым могущественным феодалом Франции: ему принадлежала вся западная половина страны.
Вскоре Генрих обратил свой взор на Англию, на корону которой он претендовал как внук . В 1153 году он вторгся с войском в Англию и вынудил короля пойти на перемирие. Сломленный внезапной смертью сына, признал Генриха наследником и через несколько месяцев умер.
Генриху досталось тяжёлое наследство. Страна сильно пострадала от междоусобиц последних десятилетий. Воцарение Генриха было воспринято с энтузиазмом. Новый король был крепок, силён, не любил излишеств в еде и одежде, предпочитая короткий анжуйский плащ длинной одежде нормандцев; был прост и доступен, оценивал людей по заслугам. Пожалуй, единственным его недостатком была излишняя эмоциональность: Генрих мог кататься на полу в приступе ярости или впасть в глубочайшее отчаяние, однако у него хватало сил и твёрдости так же требовательно относиться к себе, как и к другим.
Генрих распустил иностранных наёмников, разрушил замки, незаконно выстроенные баронами во время безвластия, лишил многих дворян земель и титулов, розданных и , упразднил баронские суды. Сделано это так быстро и решительно, что бароны даже пикнуть не успели. В 1156 году Генрих отобрал у робкого шотландского короля Нортумбрию и Камбрию, вернув северные границы Англии ко временам своего деда. принёс Генриху вассальную присягу, был посвящён им в рыцари и получил в лен Хантингдон. В 1158 году вассалами Генриха стали правители Уэльса, но до прямого включения этой части Британии в состав Английского королевства было ещё далеко. В том же году он обручил своего 8-летнего сына с 5-летней дочерью графа Бретанского, предложив тому помощь в обмен на обещание сделать своим наследником. Словом, в короткий срок Генрих II поднял престиж английской короны на небывалую высоту; в английских землях установился мир и порядок.
Однако ещё более чем Англией Генрих занимался своими делами во . Посчитано, что за 35 лет правления он побывал в Англии лишь 13 раз, и ни разу не был там дольше 2 лет. Как самый могущественный феодал , Генрих участвовал в распрях между французским королём и его вассалами.
Установление мира в Англии способствовало развитию культуры, науки и образования. За сто лет, прошедших с нормандского завоевания Англии, саксонские и нормандские традиции постепенно сливались. Особенно это касалось языка. К этому времени уже сформировался среднеанглийский язык, сохранивший в общих чертах прежнюю грамматику, но вобравший много французских слов, и начала появляться литература на английском языке. В первой половине XII века были написаны (правда, на латыни) такие исторические труды как "История английских королей" Уильяма Мальмсберийского и "История бриттов" Гальфрида Монмутского. Последняя книга, правда, больше походила на сборник мифов, так как в ней бритты выводились от римлянина , праправнука Энея Троянского, но зато она возбудила интерес к истории Кельтской Британии и привела к появлению цикла художественных произведений о короле .
В Англии стали появляться выдающиеся учёные. Аделар Батский, наставник юного Генриха иного путешествовал и перевёл на латынь труды античных авторов, сохранённые в арабской традиции. Роберт Честерский переводил труды арабских учёных и познакомил европейцев с алгеброй, алхимией и Кораном. Развитию науки способствовало открытие университета в Оксфорде.
Укрепив границы и усмирив баронов, Генрих вознамерился уладить дела с церковью, которая во времена Стефана Блуаского получила слишком много самостоятельности и привилегий. В частности, церковники не подлежали королевскому суду и даже в случае совершения тяжких преступлений, таких, как убийство, подлежали церковному суду, гораздо более снисходительному. Надеясь урегулировать вопрос в свою пользу, в 1163 году Генрих назначил архиепископом Кентерберийским своего друга и советника Томаса Бекета. Однако, заняв кафедру, Бекет неожиданно поменял взгляды и из друга короля превратился в его злейшего врага. Последовало затяжное противостояние, во время которого Бекету пришлось бежать во Францию, а папа Александр III едва не отлучил от Генриха от церкви. Развязка наступила в 1170 году, когда Бекет отлучил от церкви епископов, которые в его отсутствие и без его ведома короновали сына Генриха. Узнав об этом, король, находившийся в это время на континенте, пришёл в ярость и возмутился тем, что никто из его приближённых до сих пор "не избавил его от этого попа". Четыре рыцаря Генриха - Реджинальд Фитц-Урс, Хьюг де Морвиль, Уильям де Траси и Ричард ле Бретон - поняли намёк и немедленно отправились в Англию. 29 декабря 1170 года, встретив Бекета у входа в Кентерберийский собор накануне вечерни, они приказали ему явиться к Генриху, а когда тот отказался, зарубили его прямо на ступенях алтаря.
Весть об убийстве архиепископа в соборном храме произвела потрясающее впечатление на все народы западной церкви. Под угрозой отлучения от церкви и наложении интердикта на Англию Генрих поклялся на Библии, что не отдавал приказа убить Бекета, пошёл на значительные уступки церкви и дал обет участвовать в крестовом походе. Сразу после этого при помощи папы он захватил три из четырёх областей Ирландии, оставив независимым лишь Ольстер.
В 1170 году к проблемам военным добавились семейные распри. Генрих разделил государство между тремя старшими сыновьями. был коронован королём Англии (его коронация сорвала примирение Генриха II с Томасом Бекетом) а также назначен правителем наследных земель Плантагенетов - , и Мэна. Ричарду предназначалась и графство - фьефы его матери, а Готфриду - по праву жены. Однако власть братьев была чисто номинальной. Жёсткая опека Генриха мешала им, и они объединились с и несколькими феодалами в коалицию против отца. В распоряжении Генриха была небольшая армия, однако благодаря своей решительности он разбил войско коалиции. Сыновья были вынуждены принести присягу на верность отцу.
13 июля 1174 Генрих публично покаялся на могиле Томаса Бекета, уже канонизированного к тому времени святого, и дал подвергнуть себя бичеванию. Вскоре после этого он подавил мятеж на севере Англии, и организовавший его король Шотландии был вынужден признать себя вассалом Англии.
Разобравшись с проблемами внешними, Генрих занялся внутренними делами. В 1176 году была восстановлена саксонская система судопроизводства с присяжными заседателями. Собрание баронов превратилось в некий прообраз парламента. Специальным указом была создана милиция, военная служба стала обязательной для всех свободных подданных.
Daughter of Henry I, to the English crown had been set aside by her cousin, King Stephen, in 1152, Henry advanced his fortunes by marrying the beautiful and talented Eleanor, recently divorced from King of France, who brought with her hand the lordship of Aquitaine. Henry invaded England in 1153, and King agreed to accept him as coadjutor and heir. When Stephen died the following year Henry succeeded without opposition, thus becoming lord of territories stretching from to the Pyrenees.
The young king lacked visible majesty. Of stocky build, with freckled face, close-cut tawny hair, and gray eyes, he dressed carelessly and grew to be bulky; but his personality commanded attention and drew men to his service. He could be a good companion, with ready repartee in a jostling crowd, but he displayed at times an ungovernable temper and could be heartless and ruthless when necessary. Restless, impetuous , always on the move, regardless of the convenience of others, he was at ease with scholars, and his administrative decrees were the work of a cool realist. In his long reign of 34 years he spent an aggregate of only 14 in England.
Reign
His career may be considered in three aspects: the defense and enlargement of his dominions, the involvement in two lengthy and disastrous personal quarrels, and his lasting administrative and judicial reforms.
His territories are often called the . This is a misnomer, for Henry’s sovereignty rested upon various titles, and there was no institutional or legal bond between different regions. Some, indeed, were under the feudal overlordship of the king of . By conquest, through diplomacy, and through the marriages of two of his sons, he gained acknowledged possession of what is now the west of France from the northernmost part of Normandy to the Pyrenees, near Carcassonne. During his reign, the dynastic marriages of three daughters gave him political influence in , , and . His continental dominions brought him into contact with Louis VII of France, the German emperor (Barbarossa), and, for much of the reign, Pope . With Louis the relationship was ambiguous . Henry had taken Louis’s former wife and her rich heritage. He subsequently acquired the Vexin in Normandy by the premature marriage of his son Henry to Louis’s daughter, and during much of his reign he attempted to outfight or outwit the French king, who, for his part, gave shelter and comfort to Henry’s enemy, , the archbishop of Canterbury. The feud with Louis implied friendly relations with Germany, where Henry was helped by his mother’s first marriage to the emperor but hindered by Frederick’s maintenance of an antipope, the outcome of a disputed election in 1159. Louis supported Alexander III, whose case was strong, and Henry became arbiter of European opinion. Though acknowledging Alexander, he continued throughout the Becket controversy to threaten transference of allegiance to Frederick’s antipope, thus impeding Alexander’s freedom of action.
Early in his reign Henry obtained from of Scotland homage and the restoration of Northumberland, Cumberland, and Westmorland, and later in the reign (1174) homage was exacted from , Malcolm’s brother and successor. In 1157 Henry invaded and received homage, though without conquest. In Ireland, reputedly bestowed upon him by Pope , Henry allowed an expedition of barons from South Wales to establish Anglo-Norman supremacy in Leinster (1169), which the King himself extended in 1171.
His remarkable achievements were impaired, however, by the stresses caused by a dispute with Becket and by discords in his own family.
The quarrel with Becket, Henry’s trusted and successful (1154–62), broke out soon after Becket’s election to the archbishopric of (May 1162; see ). It led to a complete severance of relations and to the Archbishop’s voluntary exile. Besides disrupting the public life of the church, this situation embroiled Henry with Louis VII and Alexander III; and, though it seemingly did little to hamper Henry’s activities, the time and service spent in negotiations and embassies was considerable, and the tragic denouement in Becket’s murder earned for Henry a good deal of damaging opprobrium.
More dangerous were the domestic quarrels, which thwarted Henry’s plans and even endangered his life and which finally brought him down in sorrow and shame.
In striking contrast to the checkered pattern of Henry’s wars and schemes, his governance of England displays a careful and successful adaptation of means to a single end-the control of a realm served by the best administration in Europe. This success was obscured for contemporaries and later historians by the varied and often dramatic interest of political and personal events, and not until the 19th century-when the study of the public records began and when legal history was illuminated by the British jurist and his followers-did the administrative genius of Henry and his servants appear in its true light.
At the beginning of his reign Henry found England in disorder, with royal authority ruined by civil war and the violence of feudal magnates. His first task was to crush the unruly elements and restore firm government, using the existing institutions of government, with which the Anglo-Norman monarchy was well provided. Among these was the King’s council of barons, with its inner group of ministers who were both judges and accountants and who sat at the , into which the taxes and dues of the shires were paid by the King’s local representative, the sheriff (shire-reeve). The council contained an unusually able group of men-some of them were great barons, such as and Robert de Beaumont, earl of Leicester; others included civil servants, such as Nigel, bishop of Ely, and his son, Richard of Ilchester. Henry took a personal interest in the technique of the Exchequer, which was described at length for posterity in the celebrated Dialogus de scaccario, whose composition seemed to Maitland “one of the most wonderful things of Henry’s wonderful reign.” How far these royal servants were responsible for the innovations of the reign cannot be known, though the development in practice continued steadily, even during the King’s long absences abroad.
In the early months of the reign the King, using his energetic and versatile chancellor Becket, beat down the recalcitrant barons and their castles and began to restore order to the country and to the various forms of justice . It was thus, a few years later, that he came into conflict with the bishops, then led by Becket, over the alleged right of clerics to be tried for crime by an . A result of this was the celebrated collection of decrees-the (1164)-which professed to reassert the ancestral rights of the King over the church in such matters as clerical immunity, appointment of bishops, custody of vacant sees, and appeals to Rome. The Archbishop, after an initial compliance , refused to accept these, and they were throughout the controversy a block to an agreement. The quarrel touched what was to be the King’s chief concern-the country’s .
Anglo-Saxon England had two courts of justice-that of the , a division of the , for petty offenses, and that of the shire, presided over by the sheriff. The regime introduced by the Normans added courts of the manor and of the honour (a complex of estates). Above all stood the King’s right to set up courts for important pleas and to hear, either in person or through his ministers, any appeal. Arrest was a local responsibility, usually hard upon a flagrant crime. A doubt of guilt was settled by by battle; the accused in the shire underwent tests held to reveal God’s judgment. Two developments had come in since day: the occasional mission of royal justices into the shires and the occasional use of a jury of local notables as fact finders in cases of land tenure .
Henry’s first comprehensive program was the (1166), in which the of was established; 12 “lawful” men of every hundred, and four of every village, acting as a “ of presentment,” were bound to declare on oath whether any local man was a robber or murderer. of those accused was reserved to the King’s justices, and prisons for those awaiting trial were to be erected at the King’s expense. This provided a system of for the whole country, with a reasonable verdict probable because the firm accusation of the jury entailed exile even if the ordeal acquitted the accused. In feudal courts the trial by battle could be avoided by the establishment of a concord, or fine. This system presupposed regular visits by the King’s justices on circuit (or, in the technical phrase, “on eyre”), and these tours became part of the administration of the country. The justices formed three groups: one on tour, one “on the bench” at Westminster, and one with the King when the court was out of London. Those at Westminster dealt with private pleas and cases sent up from the justices on eyre.
Equally effective were the “ .” In the feudal world, especially in times of turmoil, violent ejections and usurpations were common, with consequent vendettas and violence. Pleas brought to feudal courts could be delayed or altogether frustrated. As a remedy Henry established the possessory writ, an order from the Exchequer, directing the sheriff to convene a sworn local jury at petty assize to establish the fact of dispossession, whereupon the sheriff had to reinstate the defendant pending a subsequent trial at the grand assize to establish the rights of the case. This was the writ of (i.e., recent dispossession). This writ was returnable; if the sheriff failed to achieve reinstatement, he had to summon the defendant to appear before the King’s justices and himself be present with the writ. A similar writ of Mort d’Ancestor decided whether the ancestor of a plaintiff had in fact possessed the estate, whereas that of Darrein Presentment (i.e., last presentation) decided who in fact had last presented a parson to a particular benefice. All these writs gave rapid and clear verdicts subject to later revision. The fees enriched the treasury, and recourse to the courts both extended the King’s control and discouraged irregular self-help. Two other practices developed by Henry became permanent. One was , the commutation of military service for a money payment; the other was the obligation, put on all free men with a property qualification by the Assize of Arms (1181), to possess arms suitable to their station.
The ministers who engaged upon these reforms took a fully professional interest in the business they handled, as may be seen in Fitzneale’s writing on the Exchequer and that of the chief , on the laws of England; and many of the expedients adopted by the King may have been suggested by them. In any case, the long-term results were very great. By the multiplication of a class of experts in finance and law Henry did much to establish two great professions, and the location of a permanent court at Westminster and the character of its business settled for England (and for much of the English-speaking world) that , not , would rule the courts and that London, and not an academy, would be its principal nursery. Moreover, Henry’s decrees ensured that the judge-and-jury combination would become normal and that the jury would gradually supplant ordeal and battle as being responsible for the verdict. Finally, the increasing use of scutage, and the availability of the royal courts for private suits, were effective agents in molding the feudal monarchy into a monarchical bureaucracy before the appearance of Parliament.
Significance
Henry II lived in an age of biographers and letter writers of genius. , Thomas Becket, Peter of Blois, and others knew him well and left their impressions. All agreed on his outstanding ability and striking personality and also recorded his errors and aspects of his character that appear contradictory, whereas modern historians agree upon the difficulty of reconciling its main features. Without deep religious or moral conviction , Henry nevertheless was respected by three contemporary saints, Aelred of Rievaulx, Gilbert of Sempringham, and Hugh of Lincoln. Normally an approachable and faithful friend and master, he could also behave with unreasonable inhumanity. His conduct and aims were always self-centred, but he was neither a tyrant nor an odious egoist. Both as man and ruler he lacked the stamp of greatness that marked and William the Conqueror. He seemed also to lack wisdom and serenity; and he had no comprehensive view of the country’s interest, no ideals of kingship, no sympathetic care for his people. But if his reign is to be judged by its consequences for England, it undoubtedly stands high in importance, and Henry, as its mainspring, appears among the most notable of English kings.
Michael David Knowles
