Книга «Сто рассказов о войне» - сборник, в который включены повести и рассказы Сергея Алексеева. Многие читатели восхищаются тем, как этот автор пишет о войне и, читая эту книгу, понимаешь, что не зря. Все рассказы написаны простыми словами, их можно читать даже детям, но и взрослым будет полезно вспомнить о чём-то очень важном. Книга вызывает патриотические чувства, запоминается надолго. Понимаешь, что подвиги своих предков нельзя забывать и нужно ценить их.
Сборник состоит из коротких рассказов длиной в 2-3 страницы. В них представлена жизнь простых людей и солдат, которые с честью и отвагой защищали родину, не жалея самих себя. Люди здесь такие, какие они есть, настоящие. Они боятся потерять свой дом и родных, боятся за судьбу своего отечества. И зачастую именно в такой момент словно открывается второе дыхание и появляются силы бороться и верить. Всё возможно, пока есть в душе надежда.
Рассказы поучительны, они вызовут у детей положительные эмоции, а также сочувствие и гордость за то, как храбро сражались их предки. Такая книга обязательно должна быть в библиотеке каждого, она просто не позволит забыть о человечности и о ценности каждого прожитого дня.
На нашем сайте вы можете скачать книгу "Сто рассказов о войне" Алексеев Сергей Петрович бесплатно и без регистрации в формате fb2, rtf, epub, pdf, txt, читать книгу онлайн или купить книгу в интернет-магазине.
Это удивительные рассказы Сергея Алексеева о войне для дошкольников. Рассказы о том, что в годы войны были не только бои и сражения, но также встречи праздников, например, как Новый год.
ОСОБОЕ ЗАДАНИЕ.
Задание было необычным. Называлось оно особым. Командир бригады морских пехотинцев полковник Горпищенко так и сказал:
Задание необычное. Особое. - Потом переспросил: - Понятно?
Понятно, товарищ полковник, - ответил старшина-пехотинец - старший над группой разведчиков.
Был он вызван к полковнику один. Вернулся к своим товарищам. Выбрал в помощь двоих, сказал:
Собирайтесь. Задание выпало нам особое.
Однако что за особое, пока старшина не говорил.
Дело было под новый, 1942 год. Ясно разведчикам: в такую-то ночь, конечно, задание сверхособое. Идут разведчики за старшиной, переговариваются:
Может, налёт на фашистский штаб?
Бери выше, - улыбается старшина.
Может, в плен генерала схватим?
Выше, выше, - смеётся старший.
Переправились ночью разведчики на территорию, занятую фашистами, продвинулись вглубь. Идут осторожно, крадучись.
Опять разведчики:
Может, мост, как партизаны, идём взрывать?
Может, на фашистском аэродроме произведём диверсию?
Смотрят на старшего. Улыбается старший.
Ночь. Темнота. Немота. Глухота. Идут в фашистском тылу разведчики. Спускались с кручи. На гору лезли. Вступили в сосновый лес. Крымские сосны вцепились в камни. Запахло приятно хвоей. Детство солдаты вспомнили.
Подошёл старшина к одной из сосенок. Обошёл, посмотрел, даже ветви рукой пощупал.
Хороша?
Хороша, - говорят разведчики.
Увидел рядом другую.
Эта лучше?
Сдаётся, лучше, - кивнули разведчики.
Пушиста?
Пушиста.
Стройна?
Стройна!
Что же - к делу, - сказал старшина. Достал топор и срубил сосенку. - Вот и всё, - произнёс старшина. Взвалил сосенку себе на плечи. - Вот и управились мы с заданием.
Вот те и на, - вырвалось у разведчиков.
На следующий день разведчики были отпущены в город, на новогоднюю ёлку к детям в детский дошкольный подземный сад.
Стояла сосенка. Стройна. Пушиста. Висят на сосенке шары, гирлянды, разноцветные фонарики горят.
Вы спросите: почему же сосна, не ёлка? Не растут в тех широтах ёлки. Да и для того, чтобы сосенку добыть, надо было к фашистам в тылы пробраться.
Не только здесь, но и в других местах Севастополя зажглись в тот нелёгкий год для детей новогодние ёлки.
Видать, не только в бригаде морских пехотинцев у полковника Горпищенко, но и в других частях задание для разведчиков в ту предновогоднюю ночь было особым.
ВЫХОДНОЕ ПЛАТЬЕ.
Было это ещё до начала войны с фашистами. Кате Извековой подарили родители новое платье. Платье нарядное, шёлковое, выходное.
Не успела Катя обновить подарок. Грянула война. Осталось платье висеть в шкафу. Думала Катя: завершится война, вот и наденет она своё выходное платье.
Фашистские самолёты не переставая бомбили с воздуха Севастополь.
Под землю, в скалы ушёл Севастополь.
Военные склады, штабы, школы, детские сады, госпитали, ремонтные мастерские, даже кинотеатр, даже парикмахерские - всё это врезалось в камни, в горы.
Под землёй организовали севастопольцы и два военных завода.
На одном из них и стала работать Катя Извекова. Завод выпускал миномёты, мины, гранаты. Затем начал осваивать производство авиационных бомб для севастопольских лётчиков.
Всё нашлось в Севастополе для такого производства: и взрывчатка, и металл для корпуса, даже нашлись взрыватели. Нет лишь одного. Порох, с помощью которого подрывались бомбы, должен был засыпаться в мешочки, сшитые из натурального шёлка.
Стали разыскивать шёлк для мешочков. Обратились на различные склады.
На один:
Нет натурального шёлка.
На второй:
Нет натурального шёлка.
Ходили на третий, четвёртый, пятый.
Нет нигде натурального шёлка.
И вдруг... Является Катя. Спрашивают у Кати:
Ну что - нашла?
Нашла, - отвечает Катя.
Верно, в руках у девушки свёрток.
Развернули Катин свёрток. Смотрят: в свёртке - платье. То самое. Выходное. Из натурального шёлка.
Вот так Катя!
Спасибо, Катя!
Разрезали на заводе Катино платье. Сшили мешочки. Засыпали порох. Вложили мешочки в бомбы. Отправили бомбы к лётчикам на аэродром.
Вслед за Катей и другие работницы принесли на завод свои выходные платья. Нет теперь перебоев в работе завода. За бомбой готова бомба.
Поднимаются лётчики в небо. Точно бомбы ложатся в цель.
ЗЛАЯ ФАМИЛИЯ.
Стеснялся солдат своей фамилии. Не повезло ему при рождении. Трусов его фамилия.
Время военное. Фамилия броская.
Уже в военкомате, когда призывали солдата в армию, - первый вопрос:
Фамилия?
Трусов.
Как-как?
Трусов.
Д-да... - протянули работники военкомата.
Попал боец в роту.
Как фамилия?
Рядовой Трусов.
Как-как?
Рядовой Трусов.
Д-да... - протянул командир.
Много бед от фамилии принял солдат. Кругом шутки да прибаутки:
Видать, твой предок в героях не был.
В обоз при такой фамилии!
Привезут полевую почту. Соберутся солдаты в круг. Идёт раздача прибывших писем. Называют фамилии:
Козлов! Сизов! Смирнов!
Всё нормально. Подходят солдаты, берут свои письма.
Выкрикнут:
Трусов!
Смеются кругом солдаты.
Не вяжется с военным временем как-то фамилия. Горе солдату с этой фамилией.
В составе своей 149-й отдельной стрелковой бригады рядовой Трусов прибыл под Сталинград. Переправили бойцов через Волгу на правый берег. Вступила бригада в бой.
Ну, Трусов, посмотрим, какой из тебя солдат, - сказал командир отделения.
Не хочется Трусову оскандалиться. Старается. Идут солдаты в атаку. Вдруг слева застрочил вражеский пулемёт. Развернулся Трусов. Из автомата дал очередь. Замолчал неприятельский пулемёт.
Молодец! - похвалил бойца командир отделения.
Пробежали солдаты ещё несколько шагов. Снова бьёт пулемёт.
Теперь уже справа. Повернулся Трусов. Подобрался к пулемётчику. Бросил гранату. И этот фашист утих.
Герой! - сказал командир отделения.
Залегли солдаты. Ведут перестрелку с фашистами. Кончился бой. Подсчитали солдаты убитых врагов. Двадцать человек оказалось у того места, откуда вёл огонь рядовой Трусов.
О-о! - вырвалось у командира отделения. - Ну, брат, злая твоя фамилия. Злая!
Улыбнулся Трусов.
За смелость и решительность в бою рядовой Трусов был награждён медалью.
Висит на груди у героя медаль «За отвагу». Кто ни встретит - глаза на награду скосит.
Первый к солдату теперь вопрос:
За что награждён, герой?
Никто не переспросит теперь фамилию. Не хихикнет теперь никто. С ехидством словцо не бросит.
Ясно отныне бойцу: не в фамилии честь солдатская - дела человека красят.
Брестская крепость стоит на границе. Атаковали ее фашисты в первый же день войны.
Не смогли фашисты взять Брестскую крепость штурмом. Обошли ее слева, справа. Осталась она у врагов в тылу.
Наступают фашисты. Бои идут под Минском, под Ригой, под Львовом, под Луцком. А там, в тылу у фашистов, не сдается, сражается Брестская крепость.
Трудно героям. Плохо с боеприпасами, плохо с едой, особенно плохо с водой у защитников крепости.
Кругом вода – река Буг, река Муховец, рукава, протоки. Кругом вода, но в крепости нет воды. Под обстрелом вода. Глоток воды здесь дороже жизни.
– Воды! – несется над крепостью.
Нашелся смельчак, помчался к реке. Помчался и сразу рухнул. Сразили враги солдата. Прошло время, еще один отважный вперед рванулся. И он погиб. Третий сменил второго. Не стало в живых и третьего.
От этого места недалеко лежал пулеметчик. Строчил, строчил пулемет, и вдруг оборвалась очередь. Перегрелся в бою пулемет. И пулемету нужна вода.
Посмотрел пулеметчик – испарилась от жаркого боя вода, опустел пулеметный кожух. Глянул туда, где Буг, где протоки. Посмотрел налево, направо.
– Эх, была не была.
Пополз он к воде. Полз по-пластунски, змейкой к земле прижимался. Все ближе к воде он, ближе. Вот рядом совсем у берега. Схватил пулеметчик каску. Зачерпнул, словно ведром, воду. Снова змейкой назад ползет. Все ближе к своим, ближе. Вот рядом совсем. Подхватили его друзья.
– Водицу принес! Герой!
Смотрят солдаты на каску, на воду. От жажды в глазах мутится. Не знают они, что воду для пулемета принес пулеметчик. Ждут, а вдруг угостит их сейчас солдат – по глотку хотя бы.
Посмотрел на бойцов пулеметчик, на иссохшие губы, на жар в глазах.
– Подходи, – произнес пулеметчик.
Шагнули бойцы вперед, да вдруг…
– Братцы, ее бы не нам, а раненым, – раздался чей-то голос.
Остановились бойцы.
– Конечно, раненым!
– Верно, тащи в подвал!
Отрядили солдаты бойца в подвал. Принес он воду в подвал, где лежали раненые.
– Братцы, – сказал, – водица…
– Получай, – протянул он солдату кружку.
Потянулся было солдат к воде. Взял уже кружку, да вдруг:
– Нет, не мне, – произнес солдат. – Не мне. Детям тащи, родимый.
Понес боец воду детям. А надо сказать, что в Брестской крепости вместе со взрослыми бойцами находились и женщины и дети – жены и дети военнослужащих.
Спустился солдат в подвал, где были дети.
– А ну, подходи, – обратился боец к ребятам. – Подходи, становись, – и, словно фокусник, из-за спины вынимает каску.
Смотрят ребята – в каске вода.
Бросились дети к воде, к солдату.
Взял боец кружку, осторожно налил на донышко. Смотрит, кому бы дать. Видит, рядом малыш с горошину.
– На, – протянул малышу.
Посмотрел малыш на бойца, на воду.
– Папке, – сказал малыш. – Он там, он стреляет.
– Да пей же, пей, – улыбнулся боец.
– Нет, – покачал головой мальчонка. – Папке. – Так и не выпил глотка воды.
И другие за ним отказались.
Вернулся боец к своим. Рассказал про детей, про раненых. Отдал он каску с водой пулеметчику.
Посмотрел пулеметчик на воду, затем на солдат, на бойцов, на друзей. Взял он каску, залил в металлический кожух воду. Ожил, заработал, застрочил пулемет.
Прикрыл пулеметчик бойцов огнем. Снова нашлись смельчаки. К Бугу, смерти навстречу, поползли. Вернулись с водой герои. Напоили детей и раненых.
Отважно сражались защитники Брестской крепости. Но становилось их все меньше и меньше. Бомбили их с неба. Из пушек стреляли прямой наводкой. Из огнеметов.
Ждут фашисты – вот-вот, и запросят пощады люди. Вот-вот, и появится белый флаг.
Ждали, ждали – не виден флаг. Пощады никто не просит.
Тридцать два дня не умолкали бои за крепость «Я умираю, но не сдаюсь. Прощай, Родина!» – написал на стене штыком один из последних ее защитников.
Это были слова прощанья. Но это была и клятва. Сдержали солдаты клятву. Не сдались они врагу.
Поклонилась за это страна героям. И ты на минуту замри, читатель. И ты низко поклонись героям.
Шагает война огнем. Пылает земля бедой. На огромном пространстве от Балтийского до Черного моря развернулась грандиозная битва с фашистами.
Наступали фашисты сразу в трех направлениях: на Москву, Ленинград и Киев. Распустили смертельный веер.
Город Лиепая – порт Латвийской Советской Республики. Сюда, на Лиепаю, был направлен один из фашистских ударов. Верят в легкий успех враги:
– В наших руках Лиепая!
Наступают фашисты с юга. Идут вдоль моря – прямой дорогой. Идут фашисты. Вот селение Руцава. Вот озеро Папес. Вот речка Барта. Все ближе и ближе город.
– В наших руках Лиепая!
Идут. Вдруг страшный огонь преградил дорогу. Остановились фашисты. Вступили фашисты в бой.
Бьются, бьются, никак не пробьются. Не могут прорваться к Лиепае враги с юга.
Изменили фашисты тогда направление. Обходят город теперь с востока. Обошли. Вот и город дымит вдали.
– В наших руках Лиепая!
Только пошли в атаку, как вновь шквалом огня ощетинилась Лиепая. На помощь солдатам пришли моряки. На помощь военным пришли рабочие. Взяли в руки они оружие. Вместе с бойцами в одном ряду.
Остановились фашисты. Вступили фашисты в бой.
Бьются, бьются, никак не пробьются. Не продвинутся фашисты и здесь, с востока.
– В наших руках Лиепая!
Однако и здесь, на севере, преградили дорогу фашистам отважные защитники Лиепаи. Бьется с врагом Лиепая.
Сутки проходят.
Вторые проходят.
Третьи. Четвертые на исходе.
Не сдается, держится Лиепая!
Лишь когда кончились снаряды, патронов нет – отошли защитники Лиепаи.
Вступили фашисты в город.
– В наших руках Лиепая!
Но не смирились советские люди. Ушли в подполье. Ушли в партизаны. На каждом шагу ожидает фашистов пуля. Целую дивизию держат фашисты в городе.
Борется Лиепая.
Долго поминали враги Лиепаю. Если в чем-то у них неудача – говорили:
– Лиепая!
Не забыли и мы Лиепаю. Если кто-то стойко стоял в бою, если кто-то сверхотважно с врагами дрался, и это отметить бойцы хотели, говорили:
– Лиепая!
Даже в рабство попав к фашистам, оставалась она в боевом строю – наша советская Лиепая.
КАПИТАН ГАСТЕЛЛО
Шел пятый день войны. Летчик капитан Николай Францевич Гастелло со своим экипажем вел самолет на боевое задание. Самолет был большой, двухмоторный. Бомбардировщик.
Вышел самолет к намеченной цели. Отбомбился. Выполнил боевую задачу. Развернулся. Стал уходить домой.
И вдруг сзади разрыв снаряда. Это фашисты открыли огонь по советскому летчику. Произошло самое страшное, снаряд пробил бензиновый бак. Загорелся бомбардировщик. Побежало по крыльям, по фюзеляжу пламя.
Капитан Гастелло попытался сбить огонь. Он резко накренил самолет на крыло. Заставил машину как бы падать набок. Называется такое положение самолета скольжением. Думал летчик, собьется, утихнет пламя. Однако продолжала гореть машина. Свалил Гастелло бомбардировщик на второе крыло. Не исчезает огонь. Горит самолет, высоту теряет.
В это время под самолетом внизу двигалась фашистская автоколонна: цистерны с горючим в колонне, автомашины. Подняли фашисты головы, следят за советским бомбардировщиком.
Папка (читать с иллюстрациями)
Сергей Алексеев
Папка
Погиб у Филиппки отец. В первые дни войны. В боях под городом Минском. Мал Филиппка - четыре года.
Скрыла горе от сына мать.
Лезет Филиппка к матери:
Наш папка воюет? Нас защищает? Фашистов бьёт?
Прижмёт женщина сына к груди покрепче:
Воюет, сыночек, воюет. Так точно, Филиппка, бьёт.
Бежит по селу Филиппка:
Наш папка фашистов бьёт! Наш папка фашистов бьёт!
Живёт Филиппка в Московской области. Недалеко от города Рогачёва.
Отполыхало военное лето. Осень пришла на смену. Навалилась беда на село, на округу. Чёрной сворой прорвались сюда фашисты. Танки, пушки вошли в село.
Славянское быдло! - кричат фашисты.
Партизаны! - кричат фашисты.
Страшно Филиппке, прижмётся к матери:
А где же папка? Спасёт нас папка?
Спасёт, - отвечает женщина.
Шепчет Филиппка друзьям, соседям:
Спасёт нас папка, побьёт фашистов…
Ждут не дождутся колхозники избавления. И вот радость как ветер в село ворвалась. Разбиты фашисты. Гонят наши врагов от Москвы на запад.
Скоро и здесь, под Рогачёвом, послышался звук канонады.
Папка идёт! Папка идёт! - закричал Филиппка.
Дождались колхозники светлого часа. Проснулся Филиппка как-то, узнаёт: бежали фашисты, село свободно.
Бросился мальчик к матери:
Папка пришёл? Папка пришёл?
Пришёл, - как-то тихо сказала мать.
Где же папка?! - кричит Филиппка.
Побежал Филиппка по сельской улице:
Нас папка освободил! Нас папка освободил!
Повстречался Филиппке Гришка. В два раза старше Филиппки Гришка. Присвистнул Гришка:
- «Освободил»! Да он под Минском ещё убитый.
Насупился Филиппка. В кулачки собрались ручонки. На Гришку волчонком смотрит. Какой убитый! Скажет же этот Гришка!
Освободил! Освободил! - вновь закричал Филиппка.
Проходил здесь старик Тимофей Данилыч. Бросился мальчик к деду. Торопится, про отца, про Гришку ему рассказывает.
Правда, папка побил фашистов?
Посмотрел дед на Филиппку, вспомнил про Минск, где грудью стал на пути у фашистов Филиппкин отец, другие места, где другие бойцы грудью, как камнем, стали.
Правда, - сказал Тимофей Данилыч. Прижал он к себе Филиппку. - Без него, без отца твоего, не было бы нашей, сынок, победы.
Побежал по селу мальчишка:
Папка принёс победу! Папка принёс победу!
Кто же скажет: не прав Филиппка?
Не каждому выпало в той грозной войне дожить до великого Дня Победы. Но каждый, кто бился тогда с врагом под Брестом, под Минском, под Ленинградом, Одессой, под Севастополем, Киевом, Смоленском, Вязьмой, по всем просторам земли советской, - был частью великой победы нашей. Каждый - живой и мёртвый.
Рассказы о мужестве, о подвигах наших солдат и простых людей, о человеческих ценностях в годы Великой Отечественной войны. Военные рассказы для детей среднего школьного возраста
НЕВИДИМЫЙ МОСТ
Мост не игла, не булавка. Мост обнаружишь сразу.
Первые советские части переправились на правый берег Днепра вплавь — на катерах и лодках.
Однако армия — это не только люди. Это и машины, и танки, и артиллерия. Для автомашин и танков необходимо горючее. Боеприпасы — для танков и артиллерии. Не переправишь всё это вплавь. Не годятся здесь катера и лодки. Необходимы мосты. К тому же прочные, грузоподъёмные.
Заметили как-то фашисты, что на одном из днепровских плацдармов вдруг появилось много советских солдат и военной техники. Ясно фашистам: значит, где-то рядом построили русские мост. Отправились на поиск моста самолёты-разведчики. Летали, летали пилоты. Брали севернее от плацдарма, брали южнее, поднимались вверх по течению Днепра, опускались вниз, к самой воде снижались — нет, не видно нигде моста.
Вернулись лётчики из полёта, докладывают:
— Не обнаружен мост. Видимо, нет моста.
Гадают фашисты: как же, каким тогда чудом переправились русские? Вновь посылают они разведку. Опять на поиск ушли самолёты.
Один из пилотов оказался других упорнее. Летал он, летал и вдруг — что такое? Смотрит, глазам не верит. Протёр глаза. Снова смотрит, опять не верит. Да и как тут поверишь! Там, внизу, под крылом, через Днепр идут советские солдаты. Идут без моста, по воде и не тонут. А вот и танки тронулись следом. И эти идут по воде. И эти — вот чудеса! — не тонут.
Вернулся лётчик поспешно на аэродром, генералу докладывает:
— Идут по воде солдаты!
— Как по воде?!
— По воде, по воде, —- уверяет лётчик. — И танки идут и не тонут.
Сел генерал к лётчику в самолёт. Подлетели они к Днепру. Всё верно: идут по воде солдаты. И танки тоже идут и не тонут.
Смотришь вниз — чудеса, да и только!
В чём же дело? Соорудили мост так, что настил его не возвышался над водой, как обычно, а, наоборот, уходил под воду — ниже уровня воды укрепили настил сапёры.
Глянешь на этот мост — всё верно: идут по воде солдаты.
Люто бомбили фашисты мост. Бомбили, да бомбы летели мимо. Вот ведь какой сверхчудесный мост.
ГОРЫ
Слева и справа холмы чуть заслонили небо. Между ними лежит равнина. Февраль. Снег укутал холмы и поле. Вдали, чуть виден, стоит ветряк. Ворон над полем раскинул крылья.
Страшно глянуть сюда на поле. И вширь и вдаль, куда только хватает глаз, фашистских мундиров горы. А рядом горы сгоревших танков, разбитые пушки — металла сплошные груды.
В этих местах шла Корсунь-Шевченковская битва.
Корсунь-Шевченковский — город на Украине. Здесь, южнее Киева, недалеко от Днепра, в январе 1944 года, продолжая громить фашистов, советские войска окружили десять дивизий врага.
Предложили наши фашистам сложить оружие. Направили парламентёров. Вручили они фашистскому генералу Вильгельму Штеммерману, который командовал окружёнными гитлеровцами, наши условия.
Отклонил предложение Штеммерман. Отдали ему из Берлина строжайший приказ держаться.
Крепко держались фашисты. Но сжали, сдавили фашистов наши. И вот осталось у фашистов совсем немного — село Шендеровка, село Кома- ровка, местечко на взгорке Скибин.
Стояла зима. Февраль набирал силы. Вот-вот завьюжит.
Погодой и намеревался воспользоваться Штеммерман. Решил он дожидаться метельной ночи и двинуться на прорыв.
— Не всё, господа, потеряно, — сказал Штеммерман офицерам. — Укроет нас вьюга. Пробьёмся из плена.
— Укроет нас вьюга, — вторят офицеры.
— Укроет нас вьюга, — зашептались солдаты. — Пробьёмся из плена. Вырвемся.
Ждут все вьюгу. На снег и буран надеются.
Явились буран и снег.
Собрались фашисты в ряды, в колонны. Двинулись на прорыв. В метельную ночь незаметно пройти надеялись. Однако были на страже наши. Зорко следили они за фашистами. Село Шендеровка, село Комаровка, местечко на взгорке Скибин — здесь и грянул последний бой.
Не спасли фашистов февраль и вьюга. Сражались фашисты с напором, с упорством. Шли как безумные напролом. Прямо на пушки, прямо на танки. Однако не у фашистов сила была, у наших.
Страшно после сражения было глянуть на поле битвы. Генерал Штеммерман тоже остался на этом поле.
55 тысяч фашистских солдат и офицеров было убито и ранено в Корсунь-Шевченковской битве. Много тысяч попало в плен.
Ходит, гуляет по полю вьюга, укрывает снегом солдат фашистских.
ОКСАНКА
— Воевал?
— Воевал!
— И ты воевал?
— И я воевал!
— И Манька, — сказал Тараска.
— И Оксанка, — сказала Манька.
Да, воевали ребята: и Тараска, и Манька,
и Богдан, и Гришка, и, представьте, Оксанка тоже, хотя Оксанке всего-то неполный год.
В дни, когда только-только окружили наши войска фашистов под Корсунь-Шевченковским, стояла небывалая для этой поры распутица. Морозы ослабли. Началась оттепель. Дороги размякли, разбухли, раскисли. Не дороги, а слёзы, сплошная хлябь.
Буксуют машины по этой хляби. Тягачи бессильны на этой хляби. Танки и те стоят.
Остановилось кругом движение.
— Снарядов! Снарядов! — на фронте кричат батареи.
— Дисков! Дисков! — требуют автоматчики.
Кончается минный запас на фронте, скоро не станет гранат, пулемётных лент.
Нужны войскам мины, снаряды, гранаты, патроны. Однако остановилось кругом движение.
Нашли бойцы выход. На руках понесли снаряды, на руках потащили мины. Гранаты, фугасы, диски взвалили себе на плечи.
Видят жители местных сёл, в чём нужда у Советской Армии.
— И мы не безрукие!
— Давай груз и для наших плеч!
Пришли колхозники на помощь советским воинам. Нагрузились люди свинцовой ношей. К фронту сквозь хляби двинулись.
— И я хочу, — заявил Тараска.
— И я хочу, — заявила Манька.
И Богдан, и Гришка, и другие ребята тоже.
Посмотрели на них родители. Взяли с собой ребят. Нагрузились и дети для фронта ношей. Тоже несут снаряды.
Получили солдаты боеприпасы. Снова огонь по врагам открыли. Заухали мины. Заговорили, забили пушки.
Возвращаются ребята домой, слушают, как рвутся вдали снаряды.
— Наши, наши снаряды! — кричат ребята.
— Бей фашистов! — кричит Тараска.
— Бей фашистов! — кричит Богдан.
И Манька кричит, и Гришка кричит, и другие ребята тоже. Рады ребята, помогли они нашим.
Ну а при чём же, скажете вы, Оксана? Оксанке всего-то неполный год.
Мать Оксанки тоже хотела помочь солдатам. Но как быть с Оксанкой? Не с кем оставить Ок- санку дома. Взяла её мать с собой. Сзади за плечами несла она мешок с дисками для автоматов, а впереди на руках Оксанку. Для забавы сунула ей патрон.
Когда достигли колхозники назначения и вручили бойцам поклажу, один из бойцов увидел Оксанку, подошёл, наклонился:
— Откуда ты, малое?
Посмотрела на бойца девочка. Улыбнулась. Моргнула. Протянула ему ручонку. Смотрит боец, на ручонке лежит патрон.
Принял боец патрон. В обойму автоматную вставил.
— Спасибо, — сказал Оксанке.
